Толстой А. К.
АРТЕМИЙ СЕМЕНОВИЧ БЕРВЕНКОВСКИЙ
Т 52 Избранное. Сатирические и юмористические стихотворения. Проза.
Письма. Приложения. Воспоминания современников / Сост. М. М. Романихи-
ной; Вступ. ст. и прим. И. И. Подольской.- М.: Правда, 1986.- 464 с.
А. К. Толстой (1817-1875)-писатель яркого и многогранного дарования, ос-
тавивший заметный след в русской литературе. Цель нашего сборника - пред-
ставить А. К. Толстого как сатирика и юмориста. Кроме сатирических и юмо-
ристических произведений писателя, в книгу включены его фантастические
рассказы, отмеченные романтической иронией и мягким юмором, рассказ
«Артемий Семенович Бервенковский», написанный в духе «натуральной про-
зы», избранные письма. В качестве приложения дается раздел «Воспомина-
ния современников об А. К. Толстом».
АРТЕМИЙ СЕМЕНОВИЧ БЕРВЕНКОВСКИЙ
Я вспомнил, как двадцать лет тому назад, когда я спешил по большой доро-
ге в Кириллов, передняя ось моей брички переломилась, и я принужден был
остановиться. Оглядываясь во все стороны, в надежде найти какое-нибудь
пристанище, увидел я верстах в двух от дороги какое-то странное здание, по-
хожее на ветряную мельницу, но необыкновенно сложного механизма. Я нап-
равил к нему шаги и вскоре очутился перед красивым господским домом со
многими флигелями и пространным садом; тут же показалось мне скрытое
доселе высоким холмом красивое село. Странное здание непонятной архитек-
туры находилось на самом холме, в близком расстоянии от дома. Старый дво-
рецкий, стоявший у входа, сказал мне, что имение это принадлежит Артемию
Семеновичу Бервенковскому. Просьба моя - послать людей для починки
брички - тотчас была исполнена; но когда я спросил: нет ли в селе постоялого
дома, где бы мне остановиться, дворецкий всплеснул руками.
- Батюшки! - вскричал он,- да господский-то дом на что? Да Артемий Се-
менович меня изволит прогнать вподзатыльцы, если я вас теперь отсюда вы-
пущу. Нет, сударь, извините, а уж вы у нас должны денька два погостить.
- Как,- спросил я, удивленный таким радушным приемом,- да ты меня, вер-
но, за кого-нибудь другого принимаешь?
- Как за другого? - сказал старик, и морщины его лица несколько сглади-
лись под добродушной улыбкой.- Да за кого ж другого мне вас принимать, су-
дарь: ведь вы, верно, проезжий?
- Именно проезжий.
- Так уж не прогневайтесь, а у нас такой обычай: извольте недельку здесь
прожить, а потом, пожалуй, ступайте себе с богом!
Я попросил, чтоб обо мне доложили хозяину.
- Вот-та! - сказал дворецкий,- что ж тут докладывать! Ступайте себе в гос-
тиную; только теперь Артемий Семенович изволят гулять нагишом, так не
угодно ли отдохнуть на диване или чего-нибудь покушать? Они скоро воро-
тятся.
- Артемий Семенович гуляет нагишом? - спросил я.
- Точно так,- отвечал хладнокровно дворецкий. Я невольно засмеялся; но
дворецкий продолжал, как будто ничего не замечая:
- Теперь четверть шестого. До шести часов Артемий Семенович будет гу-
лять; от шести до половины седьмого они изволят кричать; а потом,- приба-
вил дворецкий с тяжелым вздохом,- они будут заниматься механикой.
- Как? - спросил я с возрастающим любопытством,- Артемий Семенович
кричит всякий день от шести часов до половины седьмого: ровно полчаса?
- Не всегда, сударь; иногда они изволят кричать целый час, но только в сы-
рую погоду.
- Но разве,- спросил я, несколько запинаясь,- Артемий Семенович немно-
го… того? - Я повертел пальцем над головою.
- Что вы, что вы, батюшка! бойтесь бога! что вы это говорите… еще этого
нам недоставало!…- И на глазах старика навернулись слезы.
«Чудак же твой барин!» - подумал я.
Мы вошли в гостиную. Дворецкий меня оставил и побежал за чаем, а я по-
дошел к окну. Оно отворялось в сад. Не прошло пяти минут, как мимо окна
пробежал человек средних лет, которого вся одежда заключалась в парике и в
башмаках; у него, сверх того, были часы на золотой цепочке. Увидев меня, он
мне дружески кивнул головою и сделал рукою успокоительный знак, как буд-
то говоря: не беспокойтесь, любезный друг, я скоро возвращусь.
Он исчез между деревьями; но через несколько времени явился с противо-
положной стороны, прикрывая этот раз наготу свою большим подсолнечни-
ком. Он вторично пробежал мимо окна, кивнул мне головою и скрылся. Явле-
ние это повторялось довольно часто. Наконец Артемий Семенович остано-
вился, посмотрел на часы и стал кричать самым ужасным голосом. Я думал,
что весь дом сбежится на его крик, и сам не мог утерпеть, чтоб не двинуться
вперед, спеша к нему на помощь; но Артемий Семенович сделал известный
уже мне успокоительный знак рукою и продолжал кричать. Иногда он пос-
матривал на часы и наконец замолчал, почти выбившись из сил. Кряхтя и за-
пыхаясь, вошел он в комнату, бросился в мои объятия и крепко прижал меня
к сердцу.
- Извините,- сказал он,- извините, почтеннейший, что заставил вас так дол-
го дожидаться! Не угодно ли вам чаю или не прикажете ли чего другого? Ух,
уморился! Трепетинский! - продолжал он, обращаясь к вошедшему с подно-
сом дворецкому,- давай скорей чаю! Что ж это ты, братец, голодом моришь
дорогого гостя! Ух, устал! Ух, боже мой!… Не сердитесь, почтеннейший, дай-
те дух перевести!
- Несу, сударь, несу! - отвечал Трепетинский, ставя на стол поднос с чай-
ным прибором,- несу, батюшка, несу, несу!
Между тем Артемий Семенович осыпал меня учтивостями и расположился
возле меня на диване. Он был высокого роста, хорошо сложен и глаза имел
быстрые и умные.
- Представьте себе, почтенный друг,- сказал он, скрестив одну ногу на дру-
гую и облокотясь на подушки дивана,- представьте себе, что я этак каждый
день осужден утомляться! Боже мой! что за жизнь, что за жизнь, как подума-
ешь…
- Но позвольте спросить,- заметил я,- для чего вы…
- Для чего? Для здоровья, почтеннейший, для здоровья! Человеку нужен
моцион, вольный воздух, регулярная жизнь. Сильный крик расширяет лег-
кие,- это всякий знает, но никто на это не обращает внимания. Когда вы у ме-
ня несколько поживете, мы будем вместе бегать в саду и кричать: вы увидите,
как это полезно.
- Покорно благодарю,- сказал я,- но мне никак нельзя остаться у вас долее
завтрашнего дня; я так спешу…
- Пустое, почтеннейший, пустое! Мне еще нужно обо многом с вами потол-
ковать. Вот, например, что вы скажете об этом?
Тут Артемий Семенович отворил большой шкаф и стал вынимать из него
какие-то запыленные модели, похожие на то необыкновенное здание, которое
я видел на холме возле дома. По мере того как он вынимал эти модели, он
ставил их на стол под ранжир и вскоре совсем его загромоздил.
- Что это такое? - спросил я.
- А как бы вы думали? - сказал Артемий Семенович.
- Мельница?
- Как бы не так!