Между ними по обе стороны дороги под разными углами пристроились кафе, мотели, бары и магазины. В некоторых горел свет, в других – нет, все они стояли в гордом одиночестве на парковках из битого камня. Некоторым удалось продержаться пятьдесят лет, другие давным-давно умерли и заросли сорняками.
Гудмен начал поиски на восточной стороне двухполосной дороги, медленно, держа одну руку на руле, другой направляя ручку прожектора, установленного на крыше над ветровым стеклом, объехал кафе, куда время от времени заходил. Он проверял припаркованные автомобили. Затем он взглянул на задний выход, миновал мусорные баки и покатил вперед. Сделал круг возле коктейль-бара и мотеля, но ничего не нашел. На заправке в конце дороги пара седанов с помятыми бамперами стояли около пункта замены машинного масла, но ни один из них не был красным, а судя по грязи на ветровых стеклах, они провели там довольно много времени.
Гудмен подождал, когда по шоссе проедет машина, перебрался на другую сторону и начал все сначала с западного направления, где первым заведением был бар, построенный из шлакобетона и выкрашенный в кремовый цвет лет двадцать назад. Окон не было, только похожие на гигантские грибы вентиляторы на крыше. Красных машин рядом с баром не оказалось. Дальше находился коктейль-бар, достаточно приличного вида и считавшийся самым респектабельным в Городе греха. Гудмен повернул, чтобы проехать мимо, сделав восьмерку, прожектор немного отстал, и шериф увидел ярко-красную иностранную машину, аккуратно припаркованную за баром.
Глава 06
Ричер немного наклонился направо, чтобы голова Дона Маккуина не закрывала дорогу впереди, и его плечо прижалось к плечу Карен Дельфуэнсо. Она тут же сдвинулась и прислонилась к двери, чтобы сохранить дистанцию. Ричер увидел залитое светом фар шоссе, а дальше – ничего, только мрак; лишь вдалеке мерцала пара хвостовых огней. Спидометр показывал восемьдесят миль в час, бак был полон на три четверти. Температура двигателя в норме. На крышке подушки безопасности имелся логотип «Шевроле». Пробег составлял чуть больше сорока тысяч миль, значит, машина не новая, но и не старая. Двигатель довольно урчал.
Ричер снова сел на свое место, и Дельфуэнсо тут же повторила его движение. Алан Кинг повернулся к ним и сказал:
– Мой брат тоже служил в армии. Питер Кинг. Может, вы его знаете?
– Это очень большая организация, – ответил Ричер.
Кинг улыбнулся, немного смущенно.
– Да, конечно, – сказал он. – Глупый вопрос.
– Но довольно частый. Все считают, что мы друг друга знаем. Не понимаю почему. Вот, например, сколько человек живет там, где живете вы?
– Думаю, полтора миллиона.
– Вы со всеми знакомы?
– Я даже своих соседей не знаю.
– Вот именно. А в какой части служил ваш брат?
– Он был артиллеристом. Воевал в Заливе в первую войну.
– Я тоже.
– Тогда, может, вы его все-таки знаете.
– Нас было около миллиона. Такое впечатление, что там воевали все. Самая крупная кампания на моей памяти.
– И как там было?
– Разве брат вам не рассказывал?
– Мы не разговариваем.
– Жарко, – ответил Ричер. – Это почти единственное, что я запомнил.
– А вы в какой части служили?
– Я был копом, – сказал Ричер. – Военная полиция, отдел криминальных расследований, с самого начала.
Кинг едва заметно пожал плечами и кивнул, но ничего не сказал. Он снова развернулся и стал смотреть в ветровое стекло.
Мимо промчался знак с надписью: «Добро пожаловать в Айову».
Шериф Гудмен проехал в заднюю часть парковки и включил прожектор на полную мощность. Машина оказалась не «Тойотой», не «Хондой», «Хюндай» или «Киа» – это была «Мазда». Точнее, «Мазда-6». Пятидверная, с люком, с такой обтекаемой задней частью, что тачка производила впечатление обычного четырехдверного седана. Новая модель. Красная, как пожарная машина. Пустая, но еще не покрывшаяся росой. Значит, стоит тут недолго, решил Гудмен.