[347] “I’m right here at home,” said the voice.
[348] “OK,” Finlay said. He picked up his pen again. “Could you just confirm that exact address for me?”
[349] “Don’t you have my address?” the voice said. Man-to-man jocular stuff. “You seem to manage to send me a bill every month.”
[350] Finlay glanced at me. I was smiling at him. He made a face.
[351] “I’m here in engineering right now, sir,” he said. Also jocular. Just two regular guys battling technology. “Customer details are in a different department. I could access that data, but it would take a minute, you know how it is. Also, sir, you’ve got to keep talking anyway while this meter is connected to give me an exact strength reading, you know? You may as well recite your address, unless you’ve got a favorite poem or anything.”
[352] The tinny speakerphone relayed a laugh from the guy called Hubble.
[353] “OK, here goes, testing, testing,” his voice said. “This is Paul Hubble, right here at home, that’s number twenty-five Beckman Drive, I say again, zero-two-five Beckman Drive, down here in little old Margrave, that’s M-A-R-G-R-A-V-E in the State of Georgia, U.S.A. How am I doing on my signal strength?”
[354] Finlay didn’t respond. He was looking very worried.
[355] “Hello?” the voice said. “Are you still there?”
[356] “Yes, Mr. Hubble,” Finlay said. “I’m right here. Can’t find any problem at all, sir. Just a false alarm, I guess. Thank you for your help.”
[357] “OK,” said the guy called Hubble. “You’re welcome.”
[358] The connection broke and a dial tone filled the room. Finlay replaced the phone. Leaned back and looked up at the ceiling. Spoke to himself.
[359] “Shit,” he said. “Right here in town. Who the hell is this Paul Hubble?”
[360] “You don’t know the guy?” I said.
[361] He looked at me. A bit rueful. Like he’d forgotten I was there.
[362] “I’ve only been here six months,” he said. “I don’t know everybody.”
[363] He leaned forward and buzzed the intercom button on the rosewood desk. Called Baker back in.
[364] “Ever heard of some guy called Hubble?” Finlay asked him. “Paul Hubble, lives here in town, twenty-five Beckman Drive?”
[365] “Paul Hubble?” Baker said. “Sure. He lives here, like you say, always has. Family man. Stevenson knows him, some kind of an in-law or something. They’re friendly, I think. Go bowling together. Hubble’s a banker. Some kind of a financial guy, you know, a big-shot executive type, works up in Atlanta. Some big bank up there. I see him around, time to time.”
[366] Finlay looked at him.
[367] “He’s the guy on the other end of this number,” he said.
[368] “Hubble?” Baker said. “Right here in Margrave? That’s a hell of a thing.”
[369] Finlay turned back to me.
[370] “I suppose you’re going to say you never heard of this guy?” he asked me.
[371] “Never heard of him,” I said.
[372] He glared at me briefly. Turned back to Baker.
[373] “You better go on out and bring this Hubble guy in,” he said. “Twenty-five Beckman Drive. God knows what he’s got to do with anything, but we better talk to him. Go easy on him, you know, he’s probably a respectable guy.”
[374] He glared at me again and left the room. Banged the heavy door. Baker reached over and stopped the recording machine. Walked me out of the office. Back to the cell. I went in. He followed and removed the handcuffs. Put them back on his belt. Stepped back out and closed the gate. Operated the lock. The electric bolts snicked home. He walked away.
[375] “Hey, Baker,” I called.
[376] He turned and walked back. A level gaze. Not friendly.
[377] “I want something to eat,” I said. “And coffee.”
[378] “You’ll eat up at the state facility,” he said. “Bus comes by at six.”
[379] He walked away. He had to go and fetch the Hubble guy. He would shuffle up to him apologetically. Ask him to come down to the station house, where Finlay would be polite to him. While I stood in a cell, Finlay would politely ask Hubble why his phone number had been found in a dead man’s shoe.
[380] MY COAT WAS STILL BALLED UP ON THE CELL FLOOR. I shook it out and put it on. I was cold again. Thrust my hands into the pockets. Leaned on the bars and tried to read through the newspaper again, just to pass the time. But I wasn’t taking anything in. I was thinking about somebody who had watched his partner shoot a guy in the head. Who had seized the twitching body and kicked it around the floor. Who had used enough furious force to smash all the dead inert bones. I was standing there thinking about stuff I’d thought I was through with. Stuff I didn’t want to think about anymore. So I dropped the paper on the carpet and tried to think about something else.
[381] I found that if I leaned up in the front far corner of the cell I could see the whole of the open-plan area. I could see over the reception counter and out through the glass doors. Outside, the afternoon sun looked bright and hot. It looked like a dry and dusty place again. The heavy rain had moved on out. Inside was cool and fluorescent. The desk sergeant sat up on a stool. He worked on his keyboard. Probably filing. I could see behind his counter. Underneath were spaces designed not to be seen from the front. Neat compartments contained papers and hardback folders. There were sections with Mace sprays. A shotgun. Panic buttons. Behind the desk sergeant the uniformed woman who’d printed me was busy. Keyboard work. The large room was quiet but it hummed with the energy of investigation.
4
[382] PEOPLE SPEND THOUSANDS OF DOLLARS ON STEREOS. SOMETIMES tens of thousands. There is a specialist industry right here in the States which builds stereo gear to a standard you wouldn’t believe. Tubed amplifiers which cost more than a house. Speakers taller than me. Cables thicker than a garden hose. Some army guys had that stuff. I’d heard it on bases around the world. Wonderful. But they were wasting their money. Because the best stereo in the world is free. Inside your head. It sounds as good as you want it to. As loud as you want it to be.
[383] I was leaning up in my corner running a Bobby Bland number through my head. An old favorite. It was cranked up real loud. “Further On Up the Road.” Bobby Bland sings it in G major. That key gives it a strange, sunny, cheerful cast. Takes out the spiteful sting from the lyric. Makes it a lament, a prediction, a consolation. Makes it do what the blues is supposed to do. The relaxed G major misting it almost into sweetness. Not vicious.
[384] But then I saw the fat police chief walk by. Morrison, on his way past the cells, toward the big office in back. Just in time for the start of the third verse. I crunched the song down into E flat. A dark and menacing key. The real blues key. I deleted the amiable Bobby Bland. I needed a harder voice. Something much more vicious. Musical, but a real cigarettes-and-whiskey rasp. Maybe Wild Child Butler. Someone you wouldn’t want to mess with. I wound the level in my head up higher, for the part about reaping what you sow, further on up the road.
349
— А разве у вас нет моего адреса? — насмешливо поинтересовался голос. — Вы же каждый месяц присылаете мне счет.
351
— Сэр, я работаю в техническом отделе, — сказал Финлей. Тоже насмешливым тоном. Два добродушных человека спорят по вопросам техники. — Сведения об абонентах находятся в другом месте. Конечно, я могу их запросить, но на это уйдет время — вы же знаете, как это бывает. Кроме того, сэр, пока определитель уровня сигнала подключен к линии, вам придется непрерывно говорить, чтобы я мог контролировать качество связи. Так что если у вас нет желания называть свой адрес, вам придется прочитать вслух любимое стихотворение.
353
— Ну, хорошо, проверка связи, проверка связи, — произнес голос. — Говорит Пол Хаббл, находящийся у себя дома, то есть в доме номер двадцать пять по Бекман-драйв, повторяю: дом ноль-два-пять, Бекман-драйв, в добром старом Маргрейве, произношу по буквам: М-А-Р-Г-Р-Е-Й-В, штат Джорджия, Соединенные Штаты Америки. Ну, как уровень моего сигнала?
356
— Да, мистер Хаббл, — сказал Финлей. — Я вас слышу. Кажется, никаких проблем с вашим номером нет, сэр. Полагаю, просто ложная тревога. Благодарю вас за помощь.
358
Связь оборвалась, и комната наполнилась короткими гудками. Финлей положил трубку на аппарат. Откинулся назад и уставился в потолок. Заговорил сам с собой.
359
— Проклятие, — сказал он. — Здесь, у нас в городе. Черт побери, кто такой этот Пол Хаббл?
364
— Ты что-нибудь можешь сказать о некоем Хаббле? — спросил у него Финлей. — Пол Хаббл, живет здесь, в Маргрейве, дом двадцать пять по Бекман-драйв?
365
— Пол Хаббл? — переспросил Бейкер. — Ну да. Живет там, где ты и сказал, с самого рождения. Человек семейный. Его хорошо знает Стивенсон, они вроде как родственники. Дружат. Вместе ходят в спортивный клуб. Хаббл банкир. Ворочает большими деньгами, работает в Атланте. В каком-то крупном банке. Я время от времени встречаю его в городе.
370
— Полагаю, сейчас вы скажете, что никогда не слышали о таком человеке, так? — спросил он.
373
— Отправляйся-ка ты к этому Хабблу и вези его сюда, — сказал он. — Бекман-драйв, дом номер двадцать пять. Бог его знает, какое он имеет ко всему этому отношение, но нам надо с ним поговорить. Ты будь с ним поаккуратней, быть может, он тут совсем ни при чем.
374
Снова посмотрев на меня, Финлей вышел. Захлопнул за собой массивную дверь. Протянув руку, Бейкер выключил магнитофон. Вывел меня из кабинета. Проводил назад в камеру. Вошел вместе со мной и снял наручники. Повесил их себе на ремень. Вышел из камеры и закрыл дверь. Привел в действие электрический замок. Засовы вошли в гнезда. Он собрался уходить.
379
С этими словами Бейкер ушел. Ему предстояло поехать за каким-то Хабблом. Он обратится к нему очень вежливо. Извинившись, попросит съездить вместе с ним в участок. Финлей тоже рассыплется перед ним в извинениях. Пока я буду торчать в клетке, Финлей будет учтиво спрашивать Хаббла, почему номер его телефона был обнаружен в ботинке убитого.
380
Мое пальто по-прежнему лежало скатанным на полу камеры. Я его встряхнул и надел. Мне снова стало холодно. Я засунул руки в карманы. Прислонился к прутьям решетки и попробовал снова начать читать газету, просто чтобы чем-то заняться. Но я не понимал смысла прочитанного. Я думал о том типе, на глазах у которого его напарник убил человека выстрелом в голову. Который затем схватил безжизненное тело и принялся пинать ногами. С таким бешенством, что переломал трупу все кости. Я стоял и думал о том, что, как я надеялся, осталось у меня позади. О том, о чем я не хотел больше думать. В конце концов, я бросил газету на пол и попробовал думать о чем-то другом.
381
Я обнаружил, что если прижаться к решетке в переднем углу камеры, мне будет виден весь общий зал. Столик дежурного и то, что было за стеклянными дверями. На улице ярко светило горячее солнце. Похоже, там уже снова стало сухо и пыльно. Ливень ушел куда-то далеко. В здании царила прохлада, освещенная люминесцентными лампами. Дежурный сержант стучал на компьютере, заполняя базу данных. Мне было видно то, что находилось у него под столом. То, что не предназначалось для взоров посторонних. Аккуратные ячейки с бумагами и жесткими скоросшивателями. Целая секция баллончиков со слезоточивым газом. Ружье. Кнопка объявления общей тревоги. За сержантом сидела женщина в форме, которая брала у меня отпечатки пальцев, и тоже оживленно стучала по клавишам. В просторном помещении было тихо, однако оно вибрировало напряжением идущего полным ходом следствия.
Глава 4
382
Люди тратят тысячи долларов на высококачественное стереофоническое оборудование — иногда десятки тысяч. В Соединенных Штатах существует целая отрасль промышленности, специализирующаяся на выпуске звуковоспроизводящей аппаратуры таких высоких стандартов, что в это невозможно поверить. Ламповые усилители стоимостью с хороший дом. Колонки выше моего роста. Соединительные шнуры, толстые, как поливочные шланги. В армии кое у кого есть такая аппаратура. Я имел возможность оценить качество ее звучания на военных базах по всему миру. Изумительно. Но на самом деле все эти люди напрасно потратили деньги. Ибо лучшая звуковоспроизводящая аппаратура в мире совершенно ничего не стоит. Она находится у нас в голове. Работает так, как мы того хотим. На нужной громкости.
383
Я стоял в углу камеры, прокручивая в голове песню Бобби Бланда. Старый и любимый хит. На полной громкости. «Дальше по дороге». Бобби Бланд поет ее в соль-мажоре. Эта тональность придает песне какую-то солнечную жизнерадостность. Убирает горечь из стихов. Превращает песню в жалобу, пророчество, утешение. В то самое, чем и должен быть настоящий блюз. Спокойный соль-мажор навевает сладостный туман. Растворяет злобу.
384
Но тут я увидел жирного начальника отделения. Моррисон шел мимо камер, отделенных решеткой, направляясь в свой кабинет. Как раз к началу третьего куплета. Я транспонировал песню в ми-бемоль. Мрачную и грозную тональность. Тональность настоящего блюза. Убрал приятный голос Бобби Бланда. Мне нужно было что-нибудь жестче. Что-нибудь грубее. Музыкальное, но в то же время с пропитым и прокуренным хрипом. Наверное, Уайлд-Чайлд Батлер будет в самый раз. Голос, с которым не будешь шутить. Я добавил громкость, как раз на том месте, где поется: «что посеешь, то и пожнешь — дальше по дороге».