[20] I was alone in the back of the car. A thick glass partition divided the space. The front doors were still open. Baker and Stevenson got in. Baker drove. Stevenson was twisted around keeping me under observation. Nobody talked. The backup car followed. The cars were new. Quiet and smooth riding. Clean and cool inside. No ingrained traces of desperate and pathetic people riding where I was riding.
[21] I looked out of the window. Georgia. I saw rich land. Heavy, damp red earth. Very long and straight rows of low-bushes in the fields. Peanuts, maybe. Belly crops, but valuable to the grower. Or to the owner. Did people own their land here? Or did giant corporations? I didn’t know.
[22] The drive to town was short. The car hissed over the smooth soaked tarmac. After maybe a half mile I saw two neat buildings, both new, both with tidy landscaping. The police station and the firehouse. They stood alone together, behind a wide lawn with a statue, north edge of town. Attractive county architecture on a generous budget. Roads were smooth tarmac, sidewalks were red blocks. Three hundred yards south, I could see a blinding white church steeple behind a small huddle of buildings. I could see flagpoles, awnings, crisp paint, green lawns. Everything refreshed by the heavy rain. Now steaming and somehow intense in the heat. A prosperous community. Built, I guessed, on prosperous farm incomes and high taxes on the commuters who worked up in Atlanta.
[23] Stevenson still stared at me as the car slowed to yaw into the approach to the station house. A wide semicircle of driveway. I read on a low masonry sign: Margrave Police Headquarters. I thought: should I be worried? I was under arrest. In a town where I’d never been before. Apparently for murder. But I knew two things. First, they couldn’t prove something had happened if it hadn’t happened. And second, I hadn’t killed anybody.
[24] Not in their town, and not for a long time, anyway.
2
[25] WE PULLED UP AT THE DOORS OF THE LONG LOW BUILDING. Baker got out of the car and looked up and down along the frontage. The backup guys stood by. Stevenson walked around the back of our car. Took up a position opposite Baker. Pointed the shotgun at me. This was a good team. Baker opened my door.
[26] “OK, let’s go, let’s go,” he said. Almost a whisper.
[27] He was bouncing on the balls of his feet, scanning the area. I pivoted slowly and twisted out of the car. The handcuffs didn’t help. Even hotter now. I stepped forward and waited. The backup fell in behind me. Ahead of me was the station house entrance. There was a long marble lintel crisply engraved: Town of Margrave Police Headquarters. Below it were plate-glass doors. Baker pulled one open. It sucked against rubber seals. The backup pushed me through. The door sucked shut behind me.
[28] Inside it was cool again. Everything was white and chrome. Lights were fluorescent. It looked like a bank or an insurance office. There was carpet. A desk sergeant stood behind a long reception counter. The way the place looked, he should have said: how may I help you, sir? But he said nothing. He just looked at me. Behind him was a huge open-plan space. A dark-haired woman in uniform was sitting at a wide, low desk. She had been doing paperwork on a keyboard. Now she was looking at me. I stood there, an officer on each elbow. Stevenson was backed up against the reception counter. His shotgun was pointed at me. Baker stood there, looking at me. The desk sergeant and the woman in uniform were looking at me. I looked back at them.
[29] Then I was walked to the left. They stopped me in front of a door. Baker swung it open and I was pushed into a room. It was an interview facility. No windows. A white table and three chairs. Carpet. In the top corner of the room, a camera. The air in the room was set very cold. I was still wet from the rain.
[30] I stood there and Baker ferreted into every pocket. My belongings made a small pile on the table. A roll of cash. Some coins. Receipts, tickets, scraps. Baker checked the newspaper and left it in my pocket. Glanced at my watch and left it on my wrist. He wasn’t interested in those things. Everything else was swept into a large Ziploc bag. A bag made for people with more in their pockets than I carry. The bag had a white panel printed on it. Stevenson wrote some kind of a number on the panel.
[31] Baker told me to sit down. Then they all left the room. Stevenson carried the bag with my stuff in it. They went out and closed the door and I heard the lock turning. It had a heavy, well-greased sound. The sound of precision. The sound of a big steel lock. Sounded like a lock that would keep me in.
[32] I FIGURED THEY WOULD LEAVE ME ISOLATED FOR A WHILE. It usually happens that way. Isolation causes an urge to talk. An urge to talk can become an urge to confess. A brutal arrest followed by an hour’s isolation is pretty good strategy.
[33] But I figured wrong. They hadn’t planned an hour’s isolation. Maybe their second slight tactical mistake. Baker unlocked the door and stepped back in. He carried a plastic cup of coffee. Then he signaled the uniformed woman into the room. The one I’d seen at her desk in the open area. The heavy lock clicked behind her. She carried a metal flight case which she set on the table. She clicked it open and took out a long black number holder. In it were white plastic numbers.
[34] She handed it to me with that brusque apologetic sympathy that dental nurses use. I took it in my cuffed hands. Squinted down to make sure it was the right way up and held it under my chin. The woman took an ugly camera out of the case and sat opposite me. She rested her elbows on the table to brace the camera. Sitting forward. Her breasts rested on the edge of the table. This was a good-looking woman. Dark hair, great eyes. I stared at her and smiled. The camera clicked and flashed. Before she could ask I turned sideways on the chair for the profile. Held the long number against my shoulder and stared at the wall. The camera clicked and flashed again. I turned back and held out the number. Two-handed, because of the cuffs. She took it from me with that pursed grin which says: yes, it’s unpleasant, but it’s necessary. Like the dental nurse.
[35] Then she took out the fingerprint gear. A crisp ten-card, already labeled with a number. The thumb spaces are always too small. This one had a reverse side with two squares for palm prints. The handcuffs made the process difficult. Baker didn’t offer to remove them. The woman inked my hands. Her fingers were smooth and cool. No wedding band. Afterward she handed me a wad of tissues. The ink came off very easily. Some kind of new stuff I hadn’t seen before.
[36] The woman unloaded the camera and put the film with the prints card on the table. She repacked the camera into the flight case. Baker rapped on the door. The lock clicked again. The woman picked up her stuff. Nobody spoke. The woman left the room. Baker stayed in there with me. He shut the door and it locked with the same greased click. Then he leaned on the door and looked at me.
20
Я оказался один на заднем сиденье. Кабина была разделена толстой стеклянной перегородкой. Передние двери были еще открыты. В машину сели Бейкер и Стивенсон. Бейкер сел за руль. Стивенсон, развернувшись, не сводил с меня глаз. Все молчали. Машина прикрытия поехала следом. Обе машины были новыми. Мы ехали плавно и бесшумно. Внутри было чисто и прохладно. На заднем сиденье никаких свидетельств отчаяния, оставленных теми, кто ездил здесь до меня.
21
Я смотрел в окно. Штат Джорджия. Я видел богатую, плодородную землю. Жирный, мокрый краснозем. Длинные ровные ряды кустов на полях. Наверное, арахис. От него толстеют, но тот, кто его выращивает, получает хорошие деньги. Или тот, кому принадлежат поля. Кому здесь принадлежит земля? Тем, кто ее обрабатывает, или огромным сельскохозяйственным корпорациям? Я не знал.
22
Дорога до городка заняла несколько минут. Машина шелестела по ровному мокрому асфальту. Примерно через полмили я увидел два опрятных здания, новых, окруженных ухоженной зеленью. Полицейский участок и пожарная станция. Они стояли особняком, у просторного сквера с памятником, на северной окраине города. Симпатичная архитектура центра округа с богатым бюджетом. Ровный асфальт на дорогах, тротуары, вымощенные красной плиткой. В трехстах ярдах к югу возвышался ослепительно-белый шпиль церкви, за которым сбились в кучку немногочисленные жилые дома. Я разглядел флагштоки, навесы, свежую краску, зеленые лужайки. Все выглядело чистым после недавнего ливня. Все парило и казалось каким-то особенно свежим. Процветающий городок, обязанный своим благосостоянием доходам с сельскохозяйственных угодий и высоким налогам, которые платят жители, работающие в Атланте.
23
Сбавив скорость, машина свернула к полицейскому участку. Стивенсон по-прежнему не отрывал от меня глаз. Широкая подъездная дорога полукругом. Я прочитал выложенную кирпичом надпись: «Полицейский участок Маргрейва». У меня мелькнула мысль: есть ли причины для беспокойства? Я арестован. В городке, где никогда прежде не бывал. Судя по всему, по подозрению в убийстве. Но я знал две вещи. Во-первых, нельзя доказать, что что-то случилось, если на самом деле этого не было. И, во-вторых, я никого не убивал.
25
Мы подъехали прямо к дверям длинного невысокого здания. Выйдя из машины, Бейкер осмотрелся по сторонам. Ребята из группы прикрытия стояли рядом. Стивенсон обошел машину сзади и встал напротив Бейкера. Направил на меня ружье. Слаженная команда. Бейкер открыл мою дверь.
27
Покачиваясь на пятках, он огляделся вокруг. Неуклюже развернувшись, я с трудом выбрался из машины. Наручники никак не способствовали свободе движений. Жара усилилась. Шагнув вперед, я стал ждать. Отряд прикрытия занял позицию у меня за спиной. Впереди вход в полицейский участок. На узкой мраморной доске была высечена надпись: «Полицейский участок города Маргрейв». Под ней раздвижные стеклянные двери. Бейкер открыл одну створку, отводя ее до резинового упора. Меня подтолкнули вперед. Дверь плавно закрылась у меня за спиной.
28
Внутри здания нас снова встретила прохлада. Вокруг все белое и хромированное. Люминесцентные лампы. Так выглядит банк или страховое агентство. На полу ковролин. При нашем появлении сидевший за длинным столом дежурный встал. Общий вид полицейского участка был таким, что я не удивился бы, если бы сержант сказал: «Чем я могу вам помочь, сэр?» Но он ничего не сказал. Он просто молча посмотрел на меня. У него за спиной была дверь в просторное помещение. Там за низким, широким столом что-то набирала на компьютере темноволосая женщина в форме. Оторвавшись от экрана, она тоже посмотрела на меня. Я стоял в окружении двух полицейских. Стивенсон прижался спиной к столу дежурного. Его ружье по-прежнему было направлено на меня. Бейкер стоял рядом с ним, не спуская с меня глаз. Дежурный сержант и женщина в форме смотрели на меня. Я смотрел на них.
29
Затем меня провели налево и остановили перед дверью. Бейкер распахнул дверь, и меня толкнули в комнату. Комнату допросов. Без окон. Белый стол и три стула. Ковер. В углу под потолком видеокамера. В комнате было очень прохладно. А я, промокнув до нитки под дождем, так и не успел высохнуть.
30
Я стоял посреди комнаты, а Бейкер извлекал содержимое моих карманов. Мои вещи образовали на столе небольшую кучку. Газета. Пачка банкнот. Немного мелочи. Квитанции, билеты, клочки бумаги. Изучив газету, Бейкер вернул ее мне в карман. Посмотрел на мои часы и оставил их у меня на запястье. Это его не интересовало. Все остальное было свалено в большой застегивающийся пакет, предназначенный для тех, у кого в карманах гораздо больше вещей, чем у меня. К пакету была прикреплена белая бирка. Стивенсон написал на ней какой-то номер.
31
Бейкер предложил мне сесть. Затем все вышли из комнаты. Стивенсон унес пакет с моими вещами. Полицейские закрыли за собой дверь, и я услышал щелчок солидного, хорошо смазанного замка, с массивной стальной щеколдой. Замка, который не выпустит меня отсюда.
32
Я ожидал, что на какое-то время меня оставят одного. Как правило, бывает именно так. Изоляция порождает желание поговорить. Желание поговорить может породить желание сделать признание. Грубый, внезапный арест, а потом час полного одиночества — очень неплохая стратегия.
33
Но я ошибся. Меня не собирались оставлять одного. Возможно, второй небольшой тактический просчет. Открыв дверь, в комнату вошел Бейкер. Он держал в руке пластмассовый стаканчик с кофе. Сделав знак, Бейкер пригласил в комнату женщину в форме. Ту самую, которая печатала на компьютере. Массивный замок защелкнулся у нее за спиной. Женщина поставила на стол металлический чемоданчик. Раскрыв его, она достала длинную черную рамку, в которую были вставлены белые пластмассовые пластинки с цифрами.
34
Женщина протянула мне рамку с тем виноватым сочувствием, которое свойственно медсестрам в зубоврачебных кабинетах. Взяв рамку скованными руками, я заглянул, убеждаясь, что держу ее правильно, и поднес к груди. Женщина достала из чемоданчика старый фотоаппарат и уселась напротив меня. Поставив для упора руки на стол, она наклонилась вперед, коснувшись грудью края стола. Красивая женщина. Темные волосы, большие глаза. Я улыбнулся. Сверкнула вспышка, затвор щелкнул. Прежде чем женщина успела меня об этом попросить, я повернулся, подставляя свой профиль. Прижал рамку с номером к плечу и уставился в стену. Снова сверкнула вспышка, щелкнул затвор. Развернувшись назад, я вернул женщине рамку. Обеими руками, из-за наручников. Она приняла ее со сдержанной улыбкой, говорившей: «да, это неприятно, но так надо». Совсем как медсестра в зубоврачебном кабинете.
35
Затем женщина достала оборудование для снятия отпечатков пальцев. Новенькая карточка, расчерченная на десять квадратов, уже пронумерованная. Как всегда, для большого пальца отведено слишком мало места. У этой карточки на обороте было два больших квадрата для отпечатков ладоней. Наручники сильно затруднили процесс. Бейкер не предложил их снять. Женщина намазала мои руки чернилами. Пальцы у нее были гладкие и холодные, обручального кольца нет. Затем она дала мне тряпку. Чернила стерлись без следа. Какой-то новый состав, с которым я еще не встречался.
36
Разрядив фотоаппарат, женщина положила пленку и карточку с отпечатками пальцев на стол. Затем она убрала фотоаппарат в чемоданчик. Бейкер постучал в дверь. Замок снова щелкнул. Женщина собрала свои вещи. Никто не произнес ни слова. Женщина ушла. Бейкер остался со мной. Он закрыл дверь и запер ее на тот же самый смазанный замок. После чего, прислонившись к двери спиной, посмотрел на меня.