[176] “Blind Blake was a guitar player,” I said. “Died sixty years ago, maybe murdered. My brother bought a record, sleeve note said it happened in Margrave. He wrote me about it. Said he was through here a couple of times in the spring, some kind of business. I thought I’d come down and check the story out.”
[177] Finlay looked blank. It must have sounded pretty thin to him. It would have sounded pretty thin to me too, in his position.
[178] “You came here looking for a guitar player?” he said.
“A guitar player who died sixty years ago? Why? Are you a guitar player?”
“No,” I said.
[179] “How did your brother write you?” he asked. “When you got no address?”
[180] “He wrote my old unit,” I said. “They forward my mail to my bank, where I put my severance pay. They send it on when I wire them for cash.”
[181] He shook his head. Made a note.
[182] “The midnight Greyhound out of Tampa, right?” he said.
I nodded.
[183] “Got your bus ticket?” he asked.
[184] “In the property bag, I guess,” I said. I remembered Baker bagging up all my pocket junk. Stevenson tagging it.
[185] “Would the bus driver remember?” Finlay said.
[186] “Maybe,” I said. “It was a special stop. I had to ask him.”
[187] I became like a spectator. The situation became abstract. My job had been not that different from Finlay’s. I had an odd feeling of conferring with him about somebody else’s case. Like we were colleagues discussing a knotty problem.
[188] “Why aren’t you working?” Finlay asked.
I shrugged. Tried to explain.
[189] “Because I don’t want to work,” I said. “I worked thirteen years, got me nowhere. I feel like I tried it their way, and to hell with them. Now I’m going to try it my way.”
[190] Finlay sat and gazed at me.
[191] “Did you have any trouble in the army?” he said.
[192] “No more than you did in Boston,” I said.
[193] He was surprised.
[194] “What do you mean by that?” he said.
[195] “You did twenty years in Boston,” I said. “That’s what you told me, Finlay. So why are you down here in this no-account little place? You should be taking your pension, going out fishing. Cape Cod or wherever. What’s your story?”
[196] “That’s my business, Mr. Reacher,” he said. “Answer my question.”
I shrugged.
[197] “Ask the army,” I said.
[198] “I will,” he said. “You can be damn sure of that. Did you get an honorable discharge?”
[199] “Would they give me severance if I didn’t?” I said.
[200] “Why should I believe they gave you a dime?” he said. “You live like a damn vagrant. Honorable discharge? Yes or no?”
[201] “Yes,” I said. “Of course.”
[202] He made another note. Thought for a while.
[203] “How did it make you feel, being let go?” he asked.
[204] I thought about it. Shrugged at him.
[205] “Didn’t make me feel like anything,” I said. “Made me feel like I was in the army, and now I’m not in the army.”
[206] “Do you feel bitter?” he said. “Let down?”
[207] “No,” I said. “Should I?”
[208] “No problems at all?” he asked. Like there had to be something.
[209] I felt like I had to give him some kind of an answer. But I couldn’t think of anything. I had been in the service since the day I was born. Now I was out. Being out felt great. Felt like freedom. Like all my life I’d had a slight headache. Not noticing until it was gone. My only problem was making a living. How to make a living without giving up the freedom was not an easy trick. I hadn’t earned a cent in six months. That was my only problem. But I wasn’t about to tell Finlay that. He’d see it as a motive. He’d think I had decided to bankroll my vagrant lifestyle by robbing people. At warehouses. And then killing them.
[210] “I guess the transition is hard to manage,” I said. “Especially since I had the life as a kid, too.”
[211] Finlay nodded. Considered my answer.
[212] “Why you in particular?” he said. “Did you volunteer to muster out?”
[213] “I never volunteer for anything,” I said. “Soldier’s basic rule.”
[214] Another silence.
[215] “Did you specialize?” he asked. “In the service?”
[216] “General duties, initially,” I said. “That’s the system. Then I handled secrets security for five years. Then the last six years, I handled something else.”
[217] Let him ask.
[218] “What was that?” he asked.
[219] “Homicide investigation,” I said.
[220] Finlay leaned right back. Grunted. Did the steepled fingers thing again. He gazed at me and exhaled. Sat forward. Pointed a finger at me.
[221] “Right,” he said. “I’m going to check you out. We’ve got your prints. Those should be on file with the army. We’ll get your service record. All of it. All the details. We’ll check with the bus company. Check your ticket. Find the driver, find the passengers. If what you say is right, we’ll know soon enough. And if it’s true, it may let you off the hook. Obviously, certain details of timing and methodology will determine the matter. Those details are as yet unclear.”
[222] He paused and exhaled again. Looked right at me.
[223] “In the meantime, I’m a cautious man,” he said. “On the face of it, you look bad. A drifter. A vagrant. No address, no history. Your story may be bullshit. You may be a fugitive. You may have been murdering people left and right in a dozen states. I just don’t know. I can’t be expected to give you the benefit of the doubt. Right now, why should I even have any doubt? You stay locked up until we know for sure, OK?”
[224] It was what I had expected. It was exactly what I would have said. But I just looked at him and shook my head.
[225] “You’re a cautious guy?” I said. “That’s for damn sure.”
[226] He looked back at me.
[227] “If I’m wrong, I’ll buy you lunch on Monday,” he said. “At Eno’s place, to make up for today.”
[228] I shook my head again.
[229] “I’m not looking for a buddy down here,” I said.
[230] Finlay just shrugged. Clicked off the tape recorder. Rewound. Took out the tape. Wrote on it. He buzzed the intercom on the big rosewood desk. Asked Baker to come back in. I waited. It was still cold. But I had finally dried out. The rain had fallen out of the Georgia sky and had soaked into me. Now it had been sucked out again by the dried office air. A dehumidifier had sucked it out and piped it away.
176
— Слепой Блейк — это гитарист, — пояснил я. — Он умер шестьдесят лет назад, возможно, был убит. Мой брат купил пластинку, на конверте была статья, и там говорилось, что это произошло в Маргрейве. Брат написал мне об этом. Сказал, что он был здесь пару раз весной, по каким-то делам. Я решил сам заглянуть и попробовать что-нибудь выяснить.
177
Финлей молча вытаращил глаза. Мое объяснение показалось ему совсем неубедительным. Если бы я был на его месте, оно мне тоже показалось бы неубедительным.
178
— Вы приехали сюда для того, чтобы найти гитариста? — спросил он. — Гитариста, умершего шестьдесят лет назад? Почему? Вы играете на гитаре?
— Нет.
180
— Он написал на адрес части, где я служил, — ответил я. — Оттуда всю мою почту переправляют в банк, куда я положил выходное пособие. Ее пересылают мне, когда я прошу выслать мне очередную порцию денег.
182
— Автобус компании «Грейхаунд», отъезжающий в полночь из Тампы, верно? — сказал он.
Я кивнул.
184
— Полагаю, он в пакете с моими вещами, — сказал я, вспоминая, как Бейкер складывал в пакет весь тот мусор, что был у меня в карманах.
186
— Думаю, вспомнит, — сказал я. — Это была незапланированная остановка. Мне пришлось его уговаривать.
187
Я превратился в зрителя, отрешенно наблюдающего за происходящим со стороны. Сейчас моя задача не отличалась от той, что стояла перед Финлеем. У меня возникло странное ощущение, что мы с ним беседуем о каком-то абстрактном деле. Коллеги, обсуждающие запутанную проблему.
188
— Почему вы нигде не работаете? — спросил Финлей. Я пожал плечами. Попытался объяснить.
189
— Потому что я не хочу работать, — сказал я. — Я работал тринадцать лет, и это меня никуда не привело. У меня такое ощущение, будто я попробовал делать так, как положено, но из этого ни черта не вышло. А теперь я буду делать так, как хочу сам.
195
— Вы проработали в Бостоне двадцать лет, — сказал я. — Вы сами мне это сказали, Финлей. Так почему вы очутились в этом забытом богом захолустье? Вы должны были выйти на пенсию, жить в свое удовольствие и ловить рыбу на мысе Код или где-нибудь еще. Что же с вами случилось?
196
— Вас это не касается, мистер Ричер, — нахмурился Финлей. — Отвечайте на мой вопрос.
Я пожал плечами.
198
— Спрошу, — заверил меня он. — В этом вы можете не сомневаться, черт побери. Вас уволили с хорошей аттестацией?
199
— А разве в противном случае я бы получил выходное пособие? — ответил вопросом на вопрос я.
200
— Почему я должен верить, что вы получили от армии хотя бы ломаный грош? — настаивал Финлей. — Вы живете как последний бродяга. Итак, с хорошей аттестацией? Да или нет?
208
— И вас ничего не беспокоит? — спросил он так, как будто что-то обязательно должно было быть.
209
Я чувствовал, что хорошо бы что-нибудь ему ответить. Но не мог ничего придумать. Я служил в армии с самого своего рождения. Теперь я уже не служил в армии. И чувствовал себя бесподобно. Чувствовал свободу. Как будто всю жизнь у меня слегка болела голова. А я заметил это только тогда, когда она перестала болеть. Меня беспокоило только то, чем жить дальше. Чем зарабатывать на жизнь, не расставаясь с только что приобретенной свободой, — а это было весьма непросто. За полгода я не заработал ни гроша. Это была моя единственная проблема. Но я не собирался говорить о ней Финлею. Он сочтет это мотивом. Подумает, что я решил обеспечить дополнительное финансирование своей бродяжнической жизни, грабя людей. На складах. А затем их убивая.
210
— Наверное, переход дался мне нелегко, — наконец сказал я. — Особенно если учесть, что такую жизнь я вел с детства.
216
— Сначала общее поддержание порядка, — ответил я. — Таково правило. Затем пять лет я занимался обеспечением режима секретности. А последние шесть лет я занимался кое-чем другим.
220
Финлей откинулся назад. Крякнул. Снова сплел пальцы.
Посмотрел на меня и шумно вздохнул. Подался вперед. Ткнул в меня пальцем.
221
— Верно, — сказал он. — Я обязательно все проверю. У нас есть ваши отпечатки. Они должны иметься в военном архиве. Мы запросим вашу служебную характеристику. От начала и до конца. Со всеми подробностями. Мы проверим автобусную компанию. Проверим билет. Найдем водителя, найдем пассажиров. И если вы сказали правду, мы достаточно скоро это выясним. Если вы сказали правду, возможно, это позволит вам отмыться. Несомненно, все определит хронология событий. Но пока в деле остается много неясного.
223
— Ну, а до тех пор я буду действовать осторожно, — сказал он. — На первый взгляд про вас ничего хорошего не скажешь. Бродяга. Бездомный. Ни адреса, ни прошлого. Вполне вероятно, весь ваш рассказ — чушь собачья. Быть может, вы беглый преступник. Убиваете людей направо и налево во всех штатах. Я просто не знаю. Нельзя требовать от меня, чтобы я порадовал вас хотя бы капелькой сомнения. Зачем мне сейчас сомневаться? Вы останетесь за решеткой до тех пор, пока мы не будем полностью уверены, договорились?
224
Это было то, что я и ожидал. Это было то, что я сам сказал бы на месте Финлея. Тем не менее, я покачал головой.
227
— Если я в чем-то не прав, в понедельник я угощаю вас обедом. У Ино, чтобы расквитаться за сегодняшний день.
230
Финлей просто пожал плечами. Выключил магнитофон. Перемотал кассету назад. Вынул ее. Подписал. Нажал на кнопку переговорного устройства. Пригласил Бейкера. Я ждал. Было довольно прохладно, но я уже успел высохнуть. Дождь, прошедший над Джорджией, промочил меня насквозь. Теперь вода испарялась в сухой воздух кабинета. Кондиционер всасывал ее в себя и отводил по трубке.