Выбрать главу
нии и аутсайдеры: Почему одним все, а другим ничего? (fb2) | Либрусек

Malcolm Gladwell

OUTLIERS

THE STORY OF SUCCESS

Малкольм Гладуэлл

ГЕНИИПОЧЕМУ ОДНИМ ВСЕ, А ДРУГИМ НИЧЕГО?

МОСКВА 2009

Гении и аутсайдеры: Почему одним все, а другим ничего? / Малкольм Гладуэлл; Пер. с англ. — М: Альпина Бизнес Букс, 2009. — 256 с.

ISBN 978-5-9614-1001-3 (рус.) ISBN 978-0-316-01792-3 (англ.)

Содержание

Введение. Загадка Розето «Местные жители умирали от старости. Вот так вот».

ЧАСТЬ IВозможность

Глава 1. Эффект Матфея «Тут даже не нужен статистический анализ! Все видно и так»

Глава 2. Правило 10000 часов «В Гамбурге нам приходилось играть

по восемь часов кряду»

Глава 3. С гениями не все так просто «От знания IQ одного мальчика вам будет мало проку, если вы имеете дело с целой группой умных мальчиков»

Глава 4. С гениями не все так просто. Часть вторая «После долгих дебатов

решено было дать Роберту испытательный срок»

Глава 5. Три урока Джо Флома «Мэри получала двадцать пять центов»

ЧАСТЬ II Наследие

Глава 6. Харлан, Кентукки «Умри как мужчина, как умер твой брат»

Глава 7. Аварийная ситуация в небе «Капитан, метеорадиолокатор нам очень помог»

Глава 8. Рисовые поля и тесты по математике «Семья человека, который круглый год встает до зари, бедствовать не будет»

Глава 9. Сделка Мариты «Теперь я дружу только с ребятами из К1РР»

Заключение. Ямайская история «Если в смешанном союзе рождались дети, они становились свободными»

Благодарности

ВВЕДЕНИЕ

Загадка Розето

«МЕСТНЫЕ ЖИТЕЛИ УМИРАЛИ ОТ СТАРОСТИ. ВОТ ТАК ВОТ»

Городок Розето-Вафорторе расположен в ста шестидесяти кило­метрах юго-восточнее Рима у подножия Апеннин в итальянской провинции Фоджа. Он выстроен по принципу средневековых дс ревень: вокруг большой центральной площади. На площади стоит дворец семьи Саджезе, некогда владевшей обширными землями в этих краях. Арочный проход ведет к церкви Мадонны горы Кар-мель. Узкие каменные ступени, по обе стороны которых сгрудились двухэтажные домики с красными черепичными крышами, подни­маются в гору.

Веками жители Розето трудились в мраморных карьерах в горах или на полях в раскинувшейся внизу долине. Каждое утро и каждый вечер они преодолевали по шесть километров вниз с горы и обратно в гору. Им приходилось нелегко. Эти крестьяне были почти безгра­мотны, отчаянно бедны и особо не надеялись на лучшее. Но в конце XIX в. до них дошел слух о стране по другую сторону океана и о возможностях, которые она сулила.

В январе 1882 г. группа из 11 жителей Розето — десять муж­чин и один мальчик — отправилась за океан, в Нью-Йорк. Первую ночь они провели на полу трактира на Малберри-стрит, в районе

Манхэттена под названием Маленькая Италия. После этого они двинулись на запад и нашли работу в сланцевом карьере в 145 км от Нью-Йорка, в городке Бангор, что в штате Пенсильвания. Че­рез год из итальянского Розето в Америку уехали еще 15 человек. Кое-кто из них осел в Бангоре, чтобы работать вместе со своими соотечественниками в сланцевом карьере. Вновь прибывшие им­мигранты послали весточку домой, описывая перспективы Нового Света, и вскоре розетонцы один за другим стали паковать вещи и перебираться в Пенсильванию. Ручеек из первых иммигрантов пре­вратился в мощный поток. За один только 1894 г. 1200 розетонцев обратились за американскими паспортами, оставив целые улицы в родной деревне опустевшими.

Вновь прибывшие принялись скупать землю на каменистом горном склоне, который связывала с Бангором одна-единственная крутая тропа. На узких улочках, разбегавшихся вверх и вниз по склону, возводились тесно прижавшиеся друг к другу двухэтаж­ные каменные дома с шиферными крышами. Появилась церковь Девы Марии горы Кармель. Главная улица, на которой она стояла, получила название Гарибальди-авеню в честь героя объединения Италии. Поначалу свой городок жители окрестили Новой Италией. Но вскоре название сменили, выбрав то, что показалось им наиболее уместным, учитывая, что все они происходили из одной деревни. Новая Италия превратилась в Розето.

В 1896 г. настоятелем церкви Девы Марии горы Кармель стал энергичный молодой священник — отец Паскуаль де Ниско. Он создал церковную общину, начал устраивать празднества. Призывал жителей расчищать землю и высаживать на задних дворах своих домов чеснок, фасоль, картофель, дыни и фруктовые деревья. Он раздавал семена и клубни. В городке проснулась жизнь. Розетонцы начали разводить свиней и выращивать виноград, из которого делали домашнее вино. Были построены школы, монастырь, раз­бит парк и создано кладбище. На Гарибальди-авеню открывались маленькие магазинчики, булочные, рестораны и бары. Появилось около дюжины швейных фабрик.

Соседний Бангор заселили преимущественно валлийцы и ан­гличане, а в другом близлежащем городке проживали в основном немцы. Из-за натянутых отношений между мигрантами британ­ского, немецкого и итальянского происхождения Розето оставался городом, закрытым для внешнего мира. Если бы вам выпала воз­можность побродить по улицам Розето в первые несколько деся­тилетий XX в., вы бы услышали только итальянскую речь, и не просто итальянскую, а южный диалект Фоджи, на котором в свое время говорили в итальянском Розето.

Для жителей Розето в их городке заключался весь мир, крошеч­ный, но самодостаточный. Таким бы он и оставался, если бы не человек по имени Стюарт Вульф.

Вульф был врачом. Изучал заболевания желудка и преподавал в медицинской школе Оклахомского университета. Лето он прово­дил на ферме в Пенсильвании, недалеко от Розето, хотя это ничего не значило, ведь Розето настолько отдалился от остального мира, что о нем мало что знали даже жители соседних городков. «Как-то летом — где-то в конце 1950-х гг. — меня пригласили прочитать лекцию в местном медицинском обществе, — рассказывал Вульф в одном из интервью. — После лекции ко мне подошел местный доктор и пригласил на кружку пива. Во время беседы он сказал мне: "Знаете, я работаю здесь семнадцать лет, пациенты приезжают ко мне отовсюду, но за все это время у меня не было ни одного пациента из Розето моложе шестидесяти пяти лет с заболеванием сердца"».

Вульф отнесся к этому сообщению скептически. В 1950-х гг. еще не появились лекарства для снижения уровня холестерина и не была введена профилактика сердечных заболеваний. Инфаркты при­обрели в Соединенных Штатах характер эпидемии и стали основ­ной причиной смерти людей моложе 65 лет. Здравый смысл под­сказывал, что, будучи врачом, невозможно ни разу не столкнуться с сердечным заболеванием.

Вульф решил разобраться. Заручившись помощью студентов и коллег, он внимательно изучил свидетельства о смерти жителей города за длительный период — столько, сколько смог достать. Проанализировал записи врачей. Составил родословные. «Работы было хоть отбавляй, — вспоминал Вульф. — Исследование было начато в 1961 г. Мэр выделил нам в помощь четырех своих се­стер и позволил обосноваться в здании муниципалитета. Я по­интересовался, где же они будут проводить заседания, на что он ответил: "Мы их на время отложим". Дамы приносили нам ланч. У нас были маленькие кабинки, где мы брали у людей кровь и делали электрокардиограммы. Так прошло четыре недели. По­сле этого я поговорил с властями, и они на все лето выделили нам здание школы. Туда мы приглашали всех жителей Розето на обследование».

Результаты выглядели более чем странно. Ни один житель Ро-зето моложе 55 лет не умер от инфаркта и не имел никаких сердеч­ных заболеваний. Среди людей старше 65 лет смертность от болез­ней сердца составляла половину от средних показателей по стране. Смертность от всех других причин была на 30-35% ниже, чем, по идее, должна была бы быть.

Вульф позвал на помощь своего друга, социолога из Оклахомы Джона Бруна. «Я нанял студентов-медиков и аспирантов-социологов в качестве интервьюеров, и мы ходили из дома в дом, опрашивая всех людей старше двадцати одного года, — вспоминает Брун. Эти события происходили более пятидесяти лет назад, но в голосе Бруна, когда он рассказывает об этом исследовании, и сейчас слышится изумление. — Ни самоубийств, ни алкоголизма, ни наркотической зависимости и крайне мало преступлений. У них не было ни одного человека на пособии. Тогда мы стали искать кого-нибудь с язвой желудка. Ни одного случая. Местные жители умирали от старости. Вот так вот».

У коллег Вульфа было специальное название для таких людей, как розетонцы, — для тех, к кому невозможно было применить стандартные правила, для тех, чья жизнь выходила за рамки при­вычного. Жители Розето были особенными.