Выбрать главу

„Николай Кровавый“. Можно л», дальше итти?

10 ноября.

На свидании (первом для меня) с Н. узнал, наконец., что похоронен

еще на три месяца в тюрьме. Без зачета,, конечно, предшествующих з1 /2

месяцев.

Характерен „ультиматум“, об‘явленный Н. в следственной

комиссии на просьбу выпустить, меня на поруки,, как тяжко-больного:

Если бы 20 докторов доказали нам, что его надо выпустшь, все

равно, не освободили бы.

Из газет узнаем, что „биржа“ чествовала адмирала торжественным

собранием и председатель биржевого комитета П. Иванов преподнес

Колчаку 1V2 миллиона золотом „в изящном ларце из самоцветов и

уральских камней“.

По всей территории неудержимое стремление на понятный двор, к

вершинам монархизма: учреждено колчаковцами .„особое отделение по

охранению общественного порядка", т. е. та же охранка, уволено „за

вольномыслие“ несколько классов Тобольской гимназии, жестоко усми-

ряются (в Томске розгами) рабочие забастовки, происходит удушение

профессиональных союзов и реставрируются генерал-губернаторы

(„управляющие губерниями“).

Образцом может служить ретивый человеконенавистник II.

Чистосердов, воеводствующий в Перми.

.—-

В тюрьме невыносимое настроение, обгоняющееся обострением

отношений между двумя лагерями: лже-поли- тических (уголовных,

взятых „за политику“) и действительно политических.

Прибавилась еще недобросовестная игра Вильгельма в карты

(„обставить новичка“) и хамство, соединенное е трусливостью. И судьба

Вильгельма решена—его, видимо, будут бойкотировать.

Не раз после вызовов его в контору делались обыски .

1919 год.

6 января 1919 г.

Надвинулась давно ожидаемая гроза— сыпной тиф .

Заболевают десятками в корпусе, не мало жертв и в- больнице.

Принимаются домашние меры—удивительно нелепые— по части

дезинфекции палат: из палаты, подлежащей' дезинфекции, больные со

всем их скарбом, лохмотьями и тряпками переселяются в какую либо

другую палату (2 раза переселялись к нам); за неимением коек помещают

больных на полу между кроватями, чуть ли не под кроватями.

Получается невероятная духота и теснота - вставши: со своей

войки; боишься наступить ногой на живого человека. Кажется, лучшего

средства для усиления эпидемин не придумаешь.

Пальто, шуба, шапки и калоши-обычный в палате костюм—так и

спим.

Уже второй месяц не платят жалования надзирателям — это их

озлобляет, а злобу они срывают на нас.

23 февраля.

.

Снова большой антракт в дневнике." 06‘яснение— бумажный голод

и понижение писательской энергии.

Сыпной тиф разгулялся, празднуют пир и другие болезни и

приходится переживать тяжелые ночи в палате № 1.;

Памятна недавняя, кошмарная ночь; трое бредят и порой вопят,

один (Жилни) точно потерял рассудок, вскакивает, бежит из палаты и

стучится в запертую дверь. Его схватывают, борются с ним. Ко всему

этому несвязное, но громкое бормотание „казенного шпиона" Вильгельма,

кого-то проклинающего.

! щение, плетется за нами в № 3, где ему ириходится спать на. полу, а затем возвращается в

прежнюю палату № 1.

И

О, тнес

ы м

н о

е т руяд енла оебгщ

о- е-е

у днеелг од

о о

т ва

е н

р и

ж е и

н

н яов

г н

о.о е о

О т

б вр

щеае* презре- ; ние и

страшный бойкот. Ни единого слова с ним, точно ! человек умер. ‘

'

Захватила доносчика болезнь, может быть к счастью для

него, но ни у кого нет в мыслях чем-нибудь помочь : „лягавому“.

Даже добродушный крестьянин Худяков, отзывавшийся на все,

отказывается помочь являющемуся его соседом Вильгельму.

—„Ничего не хочу давать тебе“, отвечает он на его просьбы.

„Вот товарищи говорят—провокатор ты, предатель, не

обращайся ко мне“...

молчание—смерть. Никто не заметил ее. Утром тру о предателя вынесли.-

Все вздохнули свободней.

Ни в одной из тюрем царских не наблюдал такого откровенного

подсаживания-‘ шпиона. Исполать колчаковцам.

....-

21 февраля.

Сегодня привели в больницу (сам ходить не может) жестоко

изувеченного и израненного человека—заведующего комиссариатом

юстиции Алапаевзкого района Е. А. Соловьева.

В ручных и ножных кандалах, бесчеловечно исполосованного при

аресте нагайками по приказанию пьяного офицера.

Долгое время лежал мученик на койке, не двигаясь; на теле видны

глубокие рубцы от сечения нагайками с вплетенными в них

проволоками...

исполкома Алапаевского районного совета, заведывал Комиссариатом

Юстиции до вторжения белогвардейцев.

Остался в лесу на конспиративной квартире для работ в тылу, но

был обнаружен казаками, почему и бежал в Бийск, где арестован 12

октября.

Отправлен в Омскую тюрьму—просидел 17 месяца; увезли в

2

Алапаевск, якобы для допроса по обвинению в убийстве великих князей

Романовых. Допрашивал член окружного суда Сергеев; следственная

комиссия после того избила нагайками—бил офицер Суворов и другой,

фамилию забыл. В первый день Рождества привели сюда больного,

избитого, посадили в карцер, держали трое суток, а потом—в больницу.

Первое постановление Совета Министров—содержание в тюрьме до

Учредительного Собрания, а потом пред‘явле- но обвинение в убийстве

князей. Последних куда-то девали, я же был в то время в Ирбите, не

принимал никакого участия“.

Закован по рукам и ногам.

В ответ на это г. комендант закатил моей жене дво пощечины. Без

всяких об'яснений... Что же это такое?

Мне эти две пощечины, закончил свой раескаа негодующий

Сергеев, больнее, чем потеря всего имущества.

Но я с ними так не расстанусь. Увидимся, на воле- припомню все.

...Что-то тревожное чувствуется в воздухе: то и дело формируют