- Не майся дурью! Ты кто?
- Какая вам разница, псы легавые!
- Что с нами будете делать?
- Придет шеф, он вам и расскажет, - счастливо засмеялся охранник говнистой ямы, - только не рассчитывайте на хорошее, это я вам точно говорю!
На этом он оборвал переговоры, видимо считая, что общение с людьми, сидящими в дерьме, наносит непоправимый вред его достоинству. Температура окружающей нас среды была градусов на десять ниже температуры воздуха, и я, как потерпевший кораблекрушение, боялся скорого переохлаждения организма.
- Макс, - тихо стуча зубами, позвал я, - а может, попытаемся выбраться? Здесь очень холодно, а еще какой-то дурак говорил, что навоз горит. Сюда бы сейчас этого умника!
- Горит навоз, а не навозная жижа.
- Какая разница? Давай попробуем, ты встанешь мне на плечи и...
- Выбраться мы отсюда можем только прямиком на тот свет. Он сразу же кинет сюда гранату, а я еще не видел пацаненка. Погоди малость, Иваныч, безвыходных положений не бывает, просто нужно этот выход искать. Эй ты! попытался возобновить собеседование Макс. - Вытащи нас отсюда, иначе мы околеем от холода, не дождавшись твоего шефа.
- Не могу, не имею права, - послушный директиве главаря, с сожалением ответил сторож. - Могу вам для согрева сбросить бутылку водки.
- С паршивого козла хоть шерсти клок, давай сюда.
- Теперь не дам. Вы меня оскорбили, и, пока не попросите прощения, я с вами ни в какие переговоры вступать не буду, - обидчиво отрезал деревенский интеллигент и ту же принципиально затих, предоставив нам свободу решения. Решили мы однозначно.
- Ну, ты, как тебя там... Прости негодяев и давай пузырь! - заорал я, вконец околевая. - Да побыстрее, сдохнем сейчас. Когда твой шеф-то приедет?
- Должен скоро появиться. Я ему сообщил.
- А как его зовут? - вкрадчиво спросил я, ориентируя ствол пистолета на его голос. - Слышишь, как его зовут?
- Не надо, еще не время, - упредил выстрел Макс.
- Какая тебе разница, как его зовут, я вам водяру на шпагате спущу, в руки давать опасно, можете меня вниз утянуть или пристрелить. Держите, да сразу-то все не хлебайте, потихоньку - когда еще он нарисуется!
С краю мостков показалось донышко бутылки, пульсируя, оно рывками спускалось к нам. После пары глотков жить стало веселее, только слегка нервировал сам факт нашего пребывания в коровьих экскрементах. Но в конце концов, священные жуки-скарабеи проводят в них всю свою жизнь, и это ничуть не умаляет их авторитета. Хуже другое - предстоящая встреча с незнакомым нам шефом. Ничего хорошего она не сулит. Не для того нас заманили в волчью яму, чтобы потом пригласить на светский раут. Интересно, кто значится под именем шефа? Каким образом он вышел на меня и по какому вопросу? Если это касается ограбления, тогда обо мне могли рассказать бухгалтерские дивы и Каретников. Или же дело связано с убийством Лагина? Скорее всего, и то и другое. А наколку на себя дал я сам, когда бездумно носился по городу, тыча каждому мошеннику стариковские зарисовки. Воистину: язык мой - враг мой! Ладно бы так поступил двадцатилетний лейтенант, но ты-то, старый пень, как мог действовать так легкомысленно?
- Эй! - тревожно окликнул нас сторож. - Чего вы там затихли, не подохли еще? Смотрите у меня, без глупостей. Шеф едет.
Через некоторое время до нас донесся шум подъехавшей машины, стук закрывшейся дверцы, и наконец хриплый голос грубо спросил:
- Ну чё? Как они, Витек?
- Как и положено, сидят по уши в говне. Хнычут: мол, холодно, так я им свой пузырь водки отдал, последний.
- Не скули, иди разгони алкашей, пусть эта мразь немедленно убирается. Они свое дело сделали, и чтобы больше их вони не было. Гони в шею! командирским голосом распорядился шеф, и от этого голоса мне стало совсем холодно и неуютно, потому что принадлежал он не кому-нибудь, а кретину Эдику Шувалову, которого намедни мы учили хорошим манерам.
Просчитался Макс, думая, что запугал их до полусмерти. Не шакалы они! Это волки - матерые, бездушные, сбитые в стаю, и ждать от них милости не приходится. Единственное утешение - наша поимка не связана с делом об ограблении. Хотел бы я знать, какие требования он выдвинет. Хорошо, если ограничится вымогательством денег и изъятием своих расписок, а если попросту отправит нас к праотцам, то... то Макс никогда не увидит своего пацаненка.
- Вызови бригаду да притащи пару ведер воды, - продолжал давать указания шеф. - Помыть этих козлов надо.
- А зачем мыть-то? Сами обсохнут.
- Не твое свинячье дело! Слушай то, что тебе говорят. Иди за водой!
- А как быть с ними?
- Не твоя забота!
- Вы поосторожнее, мне кажется, они вооружены.
- Ты еще здесь?!
Послышался мягкий, но крепкий удар. Что-то недовольно буркнув, Витек замолчал, очевидно, пошел выполнять распоряжение высокого начальства. Само же оно, подойдя ближе к нашей купели, вступило в дипломатические переговоры:
- Козлы, вы там еще не околели?
- Нет, - ответил я, - но дело идет к этому.
- Подождите, не сдыхайте, сейчас пацаны приедут, они вас вытащат.
- Благодарим за заботу.
- А как же, я обещал вам матку вывернуть, вот и выверну, слово надо держать. Вы мне нужны живыми. С мертвыми неинтересно. Молчат, да и только.
- Конечно, - горячо согласился я, - с мертвым какой же разговор? Мертвый человек неинтересен и скучен. Ты с нами-то что намерен делать?
- Первым делом отмыть: сначала от свиного дерьма, потом - от вашего собственного. Затем я немного с вами поговорю, и от этого разговора будет многое зависеть. Ну а дальше... Дальше я в любом случае козырно на вас оторвусь. Покруче, чем вы на мне. Сегодня без паяльника мне никак не обойтись.
- Конечно, - поддержал я его, - обида должна быть востребована.
- Если бы ты это понимал, когда меня товарил, а то в говне по-другому запел!
- Что делать, мы должны приспосабливаться к предлагаемым обстоятельствам.
- Ты прав, товарищ Гончаров, и первым вашим шагом к новому образу мышления будет добровольная сдача личного оружия. Предлагаю начать прямо сейчас.
- У нас его нет.
- Врете, а это очень плохо, значит, вы еще не перевоспитались. Мы наводили справки и знаем, что вы за гуси. Знаем, что на подобные встречи без оружия не ходите. Если в ближайшее время - до того как приедут пацаны - не отдадите мне свои пушки, наш разговор может не состояться. Я просто-напросто вас расстреляю или взорву. На этом наше знакомство закончится. В вашем распоряжении минут пятнадцать, не более.
- Мы отдадим тебе оружие, - вмешался Макс, - только отпусти нас с миром. Я обещаю оставить тебя в покое.
- Там посмотрим, сначала пушки.
- На, забери, где ты там? Ни хрена не видно, нагнись, что ли.
- А вы, ребята, большие шутники! Я давно смирился с тем, что форма моей головы здорово смахивает на череп питекантропа, но это еще не значит, что его содержимое аналогично. Вы здорово прокололись, недооценив меня. Но, как говорят, на ошибках учатся, хотя у вас времени на учение нет. Козлы! - вдруг заорал он, заходясь в истерике. - Быстро выкидывайте стволы! Сейчас мочить буду!!!
Первым распоряжение исполнил Макс, а мне осталось только последовать его примеру. Без оружия я совсем скис. Помимо всего прочего, я уже не чувствовал ног. Тупое безразличие овладело мной. Единственное, что продолжало мучить: сознание непростительной вины перед Максом. Дотянувшись, я шепнул ему на ухо:
- Прости меня.
- Чего это ты, Иваныч, крыша, никак, поехала? Ты мне брось! Мы обязательно прорвемся. Учти и запомни: как только настанет время действовать, я дам тебе знак, а дальше работаем по обстоятельствам. Ты особенно не лезь, будь на подстраховке.
- Какой будет сигнал? - немного повеселел я.
- Ну, например, чихну я громко.
- Чего притихли? - поборов приступ психоза, как-то виновато спросил Эдик. - Пацаны приехали, сюда идут, сейчас мы вас вытащим.