Июньское солнышко ласково светило из-за пушистого облачка, непонятно как появившегося в небе. Было жарко. Комары зудели на все лады, мухи кружились вокруг Петра Ивановича, невольно вспомнившего Пушкина:
Ох, лето красное! любил бы я тебя,
Когда б не зной, да пыль, да комары, да мухи.
«Но как хорошо быть молодым!. Когда ничего не болит, когда полон сил и желаний, когда впереди — вся жизнь! Я еще до конца не осознал, какой шанс получил на старости лет — прожить еще одну жизнь!» — размышлял Петр Иванович, прогуливаясь по зеленой травке, покрывавшей двор усадьбы.
Глава седьмая. Встреча
Два следующих после катаклизма дня пролетели для попаданцев мгновенно. Дел было — непочатый край.
Алексей и все мальчики занимались приведением в порядок снастей, оставшихся после деда: удочек, спиннингов, донок. Была найдена даже «люлька» — это такая квадратная сетка, прикрепленная к концам крест накрест расположенных упругих металлических арматурин, соединенных в центре, и за это место на небольшой веревке, соединенных с длинным шестом. «Люлька» с берега на длину шеста опускалась на дно, и через некоторое время вынималась из воды с застрявшей в сетке рыбой. Небольшой «бредень» также был найден и починен.
На их попечении была также пластиковая лодка, старая «Ладога». Прежде, чем спускать ее на воду, надо было привести ее в порядок: пластиковые борта кое-где потрескались — их надо было залепить стеклотканью, пропитанной эпоксидкой, покрасить деревянные сидения и отремонтировать мостки. Провести ревизию лодочного мотора. У деда был трех сильный подвесной мотор «Меркурий», подаренный ему сослуживцами при выходе на пенсию. Ставился он на лодку очень редко — дед предпочитал весла.
Надежда Михайловна с невестками работали на огороде, осваивали птичник, собирали клубнику, варили варенье, приводили старую одежду в порядок.
Александр проводил ревизию велосипедов: два он привез с собой на крыше машины — для катания с сыном по окрестностям дачи, и один — старый дедов. Он считал, что их удастся выгодно продать. Денег этого времени (какого — они не знали) у них не было, а надо купить одежду, продукты да и много чего другого.
На завтра была намечена расчистка тропинки от дачи до реки, по которой планировалось протащить лодку и спустить ее на воду. Для облегчения труда решено было использовать бензопилу. Хотя бензина и было еще около трехсот литров, его решили по возможности экономить. Поэтому наряду с бензопилой были приготовлены четыре топора. Порубленные ветки деревьев и срубленный кустарник решено было стаскивать на участок, мелко рубить и складировать на зиму как топливо.
Гостей к ним еще не приходило, хотя Саша и Игнат дважды пробирались к дороге и наблюдали по ней перемещение аборигенов: в основном, пеших, но были и на телегах.
В этот день в поместье прошли похороны Елизаветы Афанасьевны. Собралось много народа, как помещиков из соседних усадеб, старых знакомых, так и крестьян из окрестных деревень и рабочих с фаянсовой фабрики и лесопилок Бецких. После похорон все собрались на поминки в поместье. Петру Ивановичу пришлось выслушать долгие соболезнования гостей и много рассказов о том, какой замечательной женщиной была его маменька, сколько хорошего она делала людям. Не смотря на усталость, ему было приятно выслушивать хорошие слова в адрес Елизаветы Афанасьевны.
К вечеру все гости разъехались. Петр Иванович предупредил Прохора, что завтра с утра они поедут в Луки, якобы, чтобы посмотреть карьеры, где брали песок и глину для фаянсового производства.
Прохор разбудил Петра Ивановича в 7 часов утра 27 июня, как тот и велел.
Быстро умывшись, позавтракав, он с конюхом сели на уже оседланных лошадей и направились в Луки. Не имея ранее навыков конной езды, Петр Иванович, используя умения Петеньки, уверенно держался в седле. До Лук было 10 верст. Перед Луками, когда они проезжали по хлипкому мостику через ручей, пересекающий дорогу, Петр Иванович поинтересовался у Прохора, далеко ли до Лук?
— Да меньше версты осталось, барин.
«Значит где-то здесь недалеко слева в сторону Мсты находилась моя дача», — подумал Петр Иванович.
Без происшествий доехав до Лук, путники прямиком направились к карьеру, где открытым способом добывалась глина, песок и немного щебня для фаянсовой фабрики Бецких и ремонта дороги между деревнями.
Петр Иванович занялся расчетом залежей этих ископаемых, а тем временем попаданцы готовились к расчистке просеки от дачи до реки.
Накануне было решено расчистить просеку шириной два метра, чтобы удобно было протащить лодку и ходить к реке с грузами.
Впереди шел Александр с бензопилой и спиливал все более-менее толстые ветки деревьев и стволы кустарника под корень. По бокам шли Саша и Игнат, срубая тонкие ветки. Сзади женщины и Федор оттаскивали древесину на «футбольное поле» дачи для дальнейшей обработки.
Дома остались только Алексей и две его младшие дочери: Маша и Антонина. Девочки собирали цветочки во дворе, а Алексей, приглядывая за ними, сооружал тенты над тремя автомобилями попаданцев. Пока было неясно, как их можно будет использовать в дальнейшем, но сохранить, защитить от солнца и дождей, было необходимо.
Работа на просеке уже была почти закончена, когда к лесорубам прибежала Маша с криком:
— Гости! К нам пришли гости! Папа сказал, чтобы Вы быстрей приходили!
Когда Александр подошел к воротам дачи, со стороны асфальтированного участка дороги уже стояли два человека: один в крестьянской одежде, держал под уздцы двух лошадей, другой — барин, стоял рядом, похлопывая себя по голенищу сапога стеком. Рядом с калиткой стоял Алексей.
Поздоровавшись, Александр открыл калитку, и пригласил гостей зайти во двор.
Мужик в крестьянской одежде привязал лошадей к столбу перед калиткой, и, следом за барином, вошел во двор. Барин шел следом за Александром и удивленно оглядывался по сторонам. Когда Александр пригласил гостей войти в дом? барин приказал мужику оставаться во дворе, а сам поднялся на крыльцо. Мужик сел на скамейку перед домом и снял шапку. Было жарко.
Александр попросил Федора, пришедшего следом, сказать бабушке, чтобы собрала закусь.
Он и барин расположились на веранде дома за небольшим столом. Молча, с большим любопытством, разглядывали друг друга. Барин выглядел очень молодо.
Надежда Михайловна принесла несколько тарелок: с хлебом, порезанной колбасой, яйцами, помидорами, огурчиками, зеленым луком и разной зеленью, две чистые тарелки, два ножа с вилками, две рюмки и положила несколько бумажных салфеток. Поставила на стол бутылку коньяка и ушла в дом.
Александр скрутил пробку с бутылки, разлил коньяк и сказал:
— За знакомство! Меня звать Александр Геннадиевич Соколов!
— Петр Иванович Бецкий! — представился гость.
Выпили, степенно закусили. Петр Иванович молчал, с любопытством поглядывая на Александра, давая тому возможность продолжить разговор.
«Умный мужик! Инициативу оставляет мне, сам ничего не говорит, вопросы не задает. Вот только как-то хитро на меня поглядывает!»
— После первой и второй промежуток небольшой! На здоровье! — снова наполнил рюмки Александр.
Выпили еще по одной. Закусили. Гость молчал. Александр предложил:
— Бог троицу любит! Чтоб не последняя! — и разлил коньяк по рюмкам.
Выпили третью.
«Вот молчун! Хоть бы вопрос какой задал. С чего и начать — не знаю!»
Петр Иванович перевернул рюмку кверху дном и стал закусывать, поглядывая на Александра.
«Все, молчать больше нельзя, да и пить он отказывается. Надо что-то говорить».
— Петр Иванович, а Вы здесь как оказались, проездом?
— Гм. Проездом из своего имения в Крутой Горе в свою деревню Луки по своей земле.
Опять помолчали.
— Так что, это Ваша земля? — Александр обвел все вокруг рукой.
— Моя.
«Даже не спрашивает, как мы здесь оказались! С ним не «покатит» придуманная мною сказка с Божественным Провидением и переселением нас в одно мгновение из Австралии на его землю в Россию».