Ф.Т.Во Франции такие вещи регулярно происходят с фильмами, в названии которых используется слово "ночь"– "nuit". "Les Portes de la Nuit" автоматически превращаются в "Les Portes de 1'Ennui", a "Marguerite de la Nuit" обречена стать "Marguerite de 1'Ennui" [ 9 ]. Даже если фильм замечательный, он приговорен нести на себе эту печать критического остроумия.
Кстати, в одном случае игра слов мне кажется оправданной. Я имею в виду Ваше высказывание: "Некоторые фильмы представляют собой кусок жизни. Мое кино– кусок пирога".
А.Х.Я не собираюсь снимать "куски жизни"; удовольствие такого рода люди могут получить дома, на улице, да и у любого кинотеатра. Зачем же за это деньги платить? Но я избегаю и безудержной фантазии, потому что зрители должны иметь возможность отождествлять себя с персонажами. Создать фильм– это прежде всего рассказать историю. История может быть сколь угодно невероятной, но никак не банальной. Она должна быть драматичной и человечной. А что такое драма, если не сама жизнь, освобожденная от своих наиболее скучных подробностей? Еще одно следует упомянуть– технику съемки. Тут надо сказать, что я решительно против виртуозности ради нее самой. Техника должна обогащать действие. Нельзя устанавливать камеру под определенным углом только потому, что оператору увиделся оттуда эффектный кадр. В расчет должно приниматься только одно– усилит ли данный угол съемки воздействие на зрителя или нет. Красота кадра и движение, ритм и его воздействие– все должно подчиняться этой цели.
5
"Секретный агент" • Не всегда требуется хэппи-энд • Что у них там есть в Швейцарии? • "Саботаж" • Ребенок и бомба • Пример саспенса • "Леди исчезает" » • Правдоподобие • Телеграмма от Дэвида О. Селзника • Последний британский фильм: "Таверна Ямайка" • Подводя итоги британского периода
Ф.Т. В 1936 году Вы поставили "Секретного агента". Джон Гилгуд сыграл в нем Ашендена, диверсанта, засланного в Швейцарию, чтобы убить контрагента, но по ошибке он убивает ни в чем не повинного туриста. Роберт Янг играл шпиона, который случайно погибает в железнодорожной катастрофе в финале фильма. Я только один раз видел эту ленту и смутно помню детали. Это не по Сомерсету ли Моэму?
А.Х. По двум рассказам Моэма о приключениях Ашендена и пьесе Кэмпбела Диксона, написанной по их мотивам. Шпионская фабула составилась из новелл "Предатель" и "Безволосый мексиканец", а любовная история взята из пьесы. В фильме было полно всяких трюков и придумок, но не все они прозвучали как надо, и я, кажется, догадываюсь, почему. В приключенческом жанре главный герой должен иметь какую-то цель, она жизненно необходима для развития действия, к тому же без нее не обойтись для овладения зрительским вниманием. Зрителя нужно чем-то завлечь, он должен всей душой сочувствовать герою в его устремлениях. Джон Гилгуд в главной роли "Секретного агента" имел задание, но работа, которую ему пришлось выполнять, отвратительна, и потому он не может искренне отдаться ей.
Ф.Т. Вы имеете в виду приказ убить человека?
А.Х. Именно. Следовательно, раз цель отвратительна, фильм не может ею двигаться, он становится статичным. Это, правда, отчасти искупалось иронией, так сказать, гримасами судьбы, которые давали неожиданный поворот событиям. Вспомните, когда герой наконец смиряется с заданием, он портит дело, убивая не того человека. Публика, разумеется, не может этого ему простить и впоследствии сочувствовать.
Да, я помню. А потом, когда тот, кто должен был быть убит, гибнет, он перед смертью успевает выстрелить в главного героя. Это, насколько я могу судить, единственная из картин Хичкока, которая обошлась без хэппи-энда.
Здесь я ошибался. В финале убивали не главного героя, а Петера Лорре, который играл роль его соучастника. Альфред Хичкок, очевидно, запамятовал, что на этот раз его фильм заканчивался вполне традиционно. Чтобы сохранить его комментарий на тему хэппи-энда, я позволяю себе оставить эту часть нашего диалога в том виде, в каком он был записан на пленку.
А.Х.В некоторых случаях счастливый конец вовсе не обязателен. Если удается всерьез захватить внимание публики, она согласится с любым финалом. Если фильм достаточно занимателен, люди примут и несчастливое завершение событий.
Стоит особого внимания тот факт, что действие фильма происходит в Швейцарии. Я спросил себя: "Что у них там есть, в Швейцарии?"– Молочный шоколад, Альпы, народные танцы, озера. Весь этот национальный колорит так или иначе обыгрывается в фильме.
Ф.Т.Так вот почему штаб-квартира шпионского центра располагается на шоколадной фабрике! Тот же принцип используется и в картине "Поймать вора". Там действие разыгрывается в отеле "Карлтон" в Каннах и на цветочном базаре в Ницце.
А.Х.Я задействую местный антураж где только возможно. Он служит у меня не просто фоном, а обыгрывается драматургически. В озерах тонут, а в Альпах сваливаются в пропасти.
Ф.Т.Мне всегда доставляет наслаждение следить за тем, как Вы сюжетно обыгрываете профессию Ваших героев. В "Человеке, который слишком много знал" Джеймс Стюарт играет доктора и на протяжении всего фильма ведет себя как настоящий доктор. Его профессиональная деятельность вплетена в повествование. Например, прежде чем сообщить Дорис Дей о похищении ее ребенка, он дает ей успокоительное. Это тонкая деталь. Но давайте вернемся к "Секретному агенту".
В книге, посвященной Вашему творчеству, Клод Шаброль и Эрик Ромер указывают на одну особенность, которая не раз проявляется в Ваших работах: злодей у Вас привлекателен, вылощен, обладает изящными манерами, он просто не может не вызывать симпатии.
А.Х.А как же иначе? Введение злодея всегда сопряжено с массой трудностей, особенно в мелодраме, потому что обычно предполагается, что мелодрама– жанр устаревший и всякий раз требует реанимации. Вот почему в картине "К северу через северо-запад", где зловещий Джеймс Мейсон соперничает с Кэри Грантом в любви к Эве Мэри Сент, я хотел, чтобы он выглядел элегантным и холеным. Трудность заключалась в том, чтобы придать ему вместе с тем и устрашающий вид. И мы поступили так: расщепили персонаж на три действующих лица и у нас получились– Джеймс Мейсон, обаятельный и корректный, его подозрительного вида секретарь и третий шпион, грубый и даже звероподобный.
Это очень изобретательно оправдывает романтическое соперничество Мейсона и Гранта.
Ф.Т.Сразу после "Секретного агента", в том же году, Вы поставили "Саботаж" по роману Джозефа Конрада, который по воле случая носил то же название– "Секретный агент". Такие совпадения, нередкие в Вашем творчестве, вызывают определенные недоразумения.
А.Х.Ну, в Америке он пошел как "Одинокая женщина". Вы его смотрели?
Ф.Т.Недавно. Должен признаться, мне показалось, что оценки его завышены.
Но тем не менее начало блестящее. Во-первых, крупный план словаря, раскрытого на слове "саботаж", потом крупный план электрической лампочки. Дальше– длинный план освещенной огнями улицы. Потом вновь кадр с лампочкой, которая внезапно гаснет. На электростанции кто-то, обнаружив следы песка, бросает слово "саботаж!" И опять улица, где человек продает серные спички. Мимо проходят две монахини, раздается демонический смех. И только после всего этого Вы показываете Оскара Гомолку, идущего домой. Придя туда, он сперва моет руки, и мы видим, как вода уносит песчинки.
9
Игра слов, основанная на созвучии слов "ночь" (nuit) и "скука" (ennui). Вместо "Врата ночи" получается "Ворота скуки", а вместо "Ночной Маргариты"—"Скучная Маргарита".