Кейти МакАлистер Крадущийся вампир, затаившийся клык
Пролог
— Он здесь.
— Он? Где? Дай взглянуть.
Воздух колыхнулся позади, когда Магда торопливо поравнялась со мной.
— А ты уверена, что это он?
Я оттолкнула в сторону тяжелую голубую твидовую портьеру, создавая невероятно маленькую щель между ней и окном, которая позволяла следить за мужчиной, стоящим на моем переднем крыльце.
— Должно быть он. Только посмотри на него.
— Я бы глянула, если бы ты сдвинула руку…Ах. — Магда поняла, что я подумала, о голосе оперного певца, с богатым тембром и испанским акцентом, которому удавалось одновременно быть чарующим и страстным. — Хорошо, это — правда, он носит темные очки. Но множество людей носит их.
— Ночью? — Спросила я.
Она надула губы.
— У него нет длинных волос, как были у Алека.
— Но у него есть мысок[1]. Это кричит — вампир. Это же делает мягкая фетровая шляпа, которую он носит.
— Вот еще. Это же просто шляпа.
Я подчеркнула.
— Это не просто шляпа. Она замшевая и стильная, и все вампиры, которых я видела, носили что-то подобное.
— Хмм. Многие мужчины носят шляпы вроде этой. И длинные пыльники[2].
— О, да ладно! Кого ты знаешь, кто одевается как какая-то европейская мужская модель из портфолио агента, носит темные очки и шляпу, и безусловно, отдает сексуальностью, тлеющей опасностью?
— Хорошо… — Ее лицо на мгновение исказилось, пока она размышляла. — Я просто не знаю. А ты уверена, что это курьер?
— Определенно.
— Хмм. — Подбородок Магды покоился на моем плече, когда мы съежились за портьерой. — Он может быть проповедником пытающимся обратить тебя. Или кем-то у кого кончился бензин, и потребовалось воспользоваться твоим телефоном. Или возможно он дух и потерялся, и нуждается в твоей помощи, чтобы найти то место, где духов призывают на небеса.
— Исландцы называют это — Остри и он не дух.
— Как ты узнала? Ты носишь свою штуковину?
Я подняла руку. Маленький овал лунного камня, очаровывая, тихо прокачивался на серебряном браслете.
— ОК, итак, он не призрак. Почему же ты не впустишь его, чтобы мы узнали кто он?
— Ты шутишь? — спросила я, даря ей пронзительный взгляд. — Он же вампир! Разве ты ничего не знаешь? Никогда не приглашай вампира в свой дом. Как только ты сделаешь это, они смогут войти всегда когда захотят!
Ее губы изогнулись.
— В отличие, скажем, от нормального мужчины?
— Ты знаешь, что я имела ввиду.
— Почему бы тебе просто не спросить Кристоффа? — Спросила она пренебрежительным тоном, отодвигаясь.
Я позволила портьере упасть, яркий свет пересек маленькую гостиную к моей подруге.
— Ты очень хорошо знаешь, что я не слышала не единого слова от этого конкретного мужчины с того ужасного времени в Исландии, когда закончила, став его Возлюбленной вместо Алека. Он ненавидит меня потому, что я заняла место его покойной подруги. У меня нет возможности спросить, даже если бы знала, где найти его, и я так не делаю, потому что этот пункт полностью спорный.
— Не будь смешной, — сказала Магда, плюхаясь на кушетку, махая рукой на сводчатый проход, ведущий к моей кухне. — Он прямо здесь. Ты можешь спросить его все, что захочешь.
Моя челюсть отпала, когда тень отделилась от мрака за пределами комнаты, и мужчина выступил вперед на свет. Его глаза цвета чистейшей бирюзы практически пылали на мне, заставляя сердце скакать в груди, пока я не подумала, что оно прямо-таки вырвется из меня.
— Пия, — сказал Кристофф, тем чудесно богатым, с итальянским оттенком голосом, который неизменно заставлял меня чувствовать, как будто он поглаживал мою обнаженную кожу бархатом.
— Как…как ты добрался сюда? — Запнулась я, мой мозг переполнялся видом, запахом и звуком его, тут же, приблизившись достаточно, чтобы бросится к нему.
— Ты — моя Возлюбленная, — сказал он и шагнул ко мне, свет ближайшей лампы лил на него золотое сияние, затеняя острые грани его лица и небольшую ямочку на подбородке, обтекая короткие, темно-шоколадные кудри, что целовали верхушки его ушей, кудри которые я знала, были такими же мягким, как атлас. И его рот — о, этот рот с пьянящими, чувственными губами, что могли увести меня к безумному желанию, даже теперь напомнившие мне его вкус, немного сладкий, слегка пряный вкус, что был так всецело уникален для Кристоффа. Моментально, мои ноги стали угрожать превратится в кашу. Я вцепилась в спинку стула, удерживаясь от таяния в громадную лужу прямо здесь на полу перед ним. — Мы связаны на целую вечность, Пия. Я не могу быть разлучен с тобой.