Выбрать главу

зашѐл в каптѐрку. Одинаев сначала пытался припугнуть Саню, но

понял, что тот хоть и молодой, а с характером, стал упрашивать,

чтобы Саня не говорил никому.

— Я с тобой поделюсь всем, что у меня есть, хочешь, брат?

— Хочу, но на всех, понял, Одинаев? Если ты этого не сделаешь, я

сам тебя заставлю «летать» до «дембеля», как «чижару». А твои

братья последний бычий хрен без соли доедают.

Однажды в рейде Саня почувствовал спинным мозгом, что кто-то

смотрит в спину. Мгновенно пригнувшись, он услышал, как пуля

просвистела над головой. Это могли быть и «духи», но Саша знал,

что сзади был Одинаев...

В этом же рейде таджик исчез, ночью прихватив с собой автомат и

18

два подсумка с патронами. Его искали три дня всей ротой, но скорей

всего, он ушѐл в банду.

Отслужив в своей роте год, став уже законным «черпаком», Саша,

однако, не забывал уроков его «полѐтной» молодости. Он всегда был

подшит свежей подшивкой, всегда в начищенных до блеска

полуботинках - берцах, в отглаженном х/б. К «молодым»

Семенов относился по - «черпачески», т.е. где надо - научим, где не

хочешь - заставим. «Чижики» огрызались, но делали своѐ дело.

Однажды полк снялся и ушѐл в рейд. Конечным пунктом назначения

был Кандагар. Но сначала надо было сменить людей на «точках»,

разбросанных по всей дороге, тянущейся от Шинданда до Гиришек.

Там стояла 3-я батарея артдивизиона — шесть «САУшек» и блок

охраны. Дорога была опасной — «духи» закладывали под бетонные

плиты дороги «фугасы» и взрывали их. В тот вечер их взвод

остановился в боевом охранении недалеко от ущелья. Слева Саня

разглядел кишлак. Едва различимый запах дыма говорил о том, что

они были не одни…

И точно, в сторону ровно стоявших машин полетели свинцовые

трассы ДШК.

— Саня, братан, разворачивай ствол и огонь по кишлаку, позднее дам

точные координаты, — прозвучал голос Руслана в наушниках.

— Понял, дорогой, — отвечал ему Санек.

— Витек, давай короткими от левого угла дувала, откуда стреляют, и

постепенно накрывай центр кишлака,- прокричал он стрелку,

солдату-первогодку. Но тот вместо короткой очереди из 32-

миллпметровой автоматной пушки как «втопил» на всю обойму,

только «крабы» застучали по броне.

— Ты что, придурок? — закричал Санек- — Сейчас тебе «летѐха»

объявит «благодарность» с занесением в грудную клетку. А ну,

пошѐл вон!

Когда лейтенант Анатолий Толмачев подбежал к дымящейся БМП,

из люка высунулся Саня и уставшим голосом сказал:

- Толик, все нормально, можешь спать дальше.

Молодой лейтенант, недавно прибывший в Афганистан на замену

старого комвзвода, сначала опешил, а потом выволок оторопевшего

Сашку из машины и собственноручно набил ему морду. Этот

инцидент стал известен в штабе полка. Замполит, подполковник

Лукьянов, опытный и разбирающийся в людях командир, долго не

колебался: Сашка отделался семью днями «губы», а уж лейтенанта

перевели во взвод РММ (ремонтно-механических мастерских).

19

После выполнения задания полк вернулся на старое место

дислокации. Дело приближалось к светлому празднику 9 Мая. После

этого праздника почти половина «дембелей» уходила домой,

оставались только «залѐтчики», «губари» и прочие «неуставники».

И вот на 9 Мая все подразделения построили на плацу.

Санек стоял в первом ряду вместе с Русланом, с хохлом Колей

Книжко и Олегом Хворовым. После нудной и повседневной парадной

речи командира полка началось награждение. Санек ясно услышал

свою фамилию. «Ну, чего встал, иди, раз вызывают», — толкали в

спину. Саша подошѐл, отдал честь и замер в недоумении. Командир

полка достал из большой картонной коробки маленькую красную

коробочку.

- «За мужество и героизм, проявленные в бою с неравными силами

противника, награждался медалью «За отвагу» сержант Семенов».

Последние слова он слышал как во сне. Ватными руками взял

награду, развернулся, промямлил: «Служу Советскому Союзу» — и

пошѐл в строй.

Весь день он был как помешанный, глупо улыбался, так же глупо

отвечал на вопросы и не мог понять одного — за что ему дали

медаль?

Под вечер Олег принѐс из госпиталя от земляка-аптекаря бутылку

спирта. «Медаль нужно обмыть, — важно заявил он, — а то блестеть

не будет». Саня отцепил медаль от колодки и бросил еѐ в кружку.

Олег налил спирт, а в котелке принесли воды. Хотя в тумбочке у

Саньки стояло 10 банок итальянского апельсинового сока, но по