Моя учительница по этикету была весьма… примечательной особой. Казалось, в жесткий корсет была затянута не только ее талия, но и разум. Кажется, это у Вольтера была фраза: «этикет — разум тех, кто разума не имеет»? Порой мне казалось, что у тари Мираны эр Грас этикет заменял не только разум, но и душу.
Внешне она идеально соответствовала своей должности — всегда строгое платье под горло темных тонов, одинаковая прическа, из которой не выбивалась ни одного волоска, неизменное выражение лица из серии «я знаю лучше». И всегда тот же ровный и холодный тон.
История ее попадания в учительницы этикета в драконьем клане весьма интересна — кстати, услышала я ее от Ланы. Я постепенно приручала свою горничную — сначала пару раз поблагодарила за удачную прическу, потом как-то поинтересовалась, что за ссора сегодня случилось во дворе между воинами охраны… Словом, через месяц после моего появления в этом мире у меня была если и не наперсница — настолько я никому не доверяла, то источник информации. Конечно, все приносимые ею новости приходилось фильтровать, но лучше так, чем пребывать в неведении. Так что по утрам, расчесывая мне волосы, Лана обычно болтала обо всем, что слышала от слуг и проезжавших купцов.
Впрочем, я отклонилась от темы. Оказалось, что тари эр Грас еще недавно занимала место статс-дамы при дворе Адарии — ближайшего к землям клана королевства людей. Занимала до тех пор, пока однажды не отчитала фаворитку короля за… недостаточное знание этикета! Забавно, быть любовницей короля при живой жене — не зазорно, а вот не ту вилку взять — страшный позор! Странная логика…
Так в занятиях и протекали мои дни. Задумывалась ли я о моем прежнем мире, тосковала ли о нем? Нет, и желание вернуться не возникло у меня ни разу! Что ждало меня там? Пенсия максимум через пару лет, что для трудоголика, которым я была, смерти подобно? Десять-пятнадцать лет жизни, в течение которых наблюдать, как дряхлеет тело? Там по мне тосковать особо никто не будет: сын поплачет, и ему какое-то время будет меня не хватать, но у него есть своя семья. Да и виделись мы с ним последнее время редко: пара недель во время отпуска да пять минут разговоров по скайпу раз в неделю… Зато здесь у меня была молодость, здоровье и долгая жизнь впереди! Да, я отпустила себя прежнюю, и с каждым днем все больше ощущала себя только Риной…
Прошло уже три месяца с тех пор, как я появилась в этом мире. Я освоилась, научилась избегать острых углов в общении с родителями и учителями, а через Лану «познакомилась» со всеми обитателями замка — от советников до мальчишек на побегушках. Пожалуй, теперь я знала всех живущих в замке гораздо лучше, чем кто-либо из драконов — все же слуги видели их совершенно с другой стороны, нежели та, что показывалась аристократам. Стремясь привести себя в достойный вид, я старалась гулять каждый день, а по утрам втайне от всех делала зарядку. И это принесло свои плоды — пропала намечавшаяся сутулость, цвет лица стал более здоровым, да и вообще я чувствовала себя полной сил и энергии.
Как-то раз во время урока танцев в зал зашла драконица — одна из тех, кто составлял свиту матери. Прервав занятие, она сообщила, что мать ждет меня в своем кабинете. Мысленно пожав плечами, я простилась с Эвиэлем и поспешила на зов, перебирая в уме возможные причины для вызова.
Войдя, я обнаружила мать в компании незнакомого мужчины, они что-то обсуждали вполголоса. Впрочем, разговор прервался, стоило мне войти. Мужчина поднялся и поклонился мне, а мать поманила меня к себе и повернулась к нему:
— Вот, тар Раян. Это и есть моя дочь, тари Ринавейл. Надеюсь, вы сможете вложить в ее голову что-нибудь полезное, — и она скептически усмехнулась.
Меня обуяла злость. Вот почему она так ведет себя? Ладно я — взрослый сложившийся человек, понимающий ее манипуляции, а была бы на моем месте настоящая Рина? Наивная девочка, больше всего желавшая любви родных?
Видимо, что-то отразилось в моих глаза прежде, чем я опустила их, потому что я поймала какой-то странный, неожиданно сочувствующий взгляд моего будущего учителя. Улыбнувшись, он ответил:
— Я уверен, тари Эларриэн, что тари Ринавейл проявит достойное прилежание и будет прекрасной ученицей.
— Посмотрим. Ринавейл, ты можешь идти, твои уроки с таром Раяном начнутся завтра.
Я поклонилась, развернулась и покинула кабинет. Идя по коридорам, я думала, что взгляд моего будущего учителя пробил брешь в броне, в которую я попыталась заковать свои чувства. Впервые за три месяца я ощутила, как отчаянно мне не хватает того, кому бы я могла довериться — пусть и не полностью, тайну своего попадания в тело Рины я не собиралась раскрывать никому. Но мне до безумия хотелось, чтобы рядом со мною был кто-то, кому бы я была небезразлична. Кто-то, кому были интересны мои чувства и мысли…
А еще. Во мне начали просыпаться те чувства, что в моем прежнем теле я уже похоронила. Все-таки молодость Рины брала свое — мне хотелось если не любви (сейчас она мне не нужна), то влюбленности. И тут для меня тар Раян мог стать опасным, ведь он был внешне именно того типа, который меня всегда привлекал — высокий широкоплечий брюнет. И хоть я видела его недолго, но успела отметить, что его лицо было пусть и не классически красивым, зато интересным, чисто мужским — твердый квадратный подбородок, резкие очертания скул, высокий лоб. «М-да, Рина, хватит облизываться! Он учитель, ты ученица, и все! Остальное опасно».
Уроки, что вел тар Раян, представляли собой сплав истории, географии и обществоведения. Очень скоро я поняла, что мне исключительно повезло, он был учителем милостью Богов. Его уроки никогда не бывали скучными. Помнится, на одно из занятий он пришел, держа что-то в руках.
— Как вы думаете, тари, чья это работа? — спросил учитель, протягивая мне амулет.
Я повертела его в руке. Золото, драгоценные камни, невероятно тонкая работа. Даже для меня, видевшей разные украшения и в этом, и в другом мире, это выглядело настоящим шедевром.
— Я полагаю, это работа гномов, тар Раян.
— Верно. А знаете ли вы, как возник народ гномов?
Я посмотрела на хитро усмехающегося учителя. Интересно, в прочитанных мной книгах — тех, что я тайком таскала из библиотеки — говорится, что гномы просто появились однажды в Брасских горах. Видимо, это очередное умолчание.
— Я читала об этом, но не уверена в истинности прочитанного.
— И что вы читали? Что гномы сотворены из камня, или что они пришли из ниоткуда?
— Что-то вроде этого.
Учитель улыбнулся:
— Примерно этого я и ожидал. На самом деле, с одного из древних языков слово «гномы» переводится как «горные люди». И они действительно были людьми! Жили в предгорьях Баррских гор и, когда в горах нашли золото, оказались на пути у жаждущих богатств армий соседних племен. Однако горцы сопротивлялись отчаянно. Их бы всех истребили, но один из их воинов — Нарин — случайно нашел ход, ведущий под землю, в огромную пещеру.
— Нарин? Первый король гномов?
— Именно! Им удалось отбиться, и после войны многие решили не возвращаться на поверхность. Уже позже были достигнуты соглашения с соседними королями о поставке товаров в обмен на золото и драгоценности.
Я снова покрутила в руках амулет.
— Если это были обычные люди, как тогда они превратились в непревзойденных мастеров?
— Нарин был умен. Он понимал, что цена золотых самородков и необработанных драгоценных камней не сравнится со стоимостью готовых украшений. Поэтому всячески зазывал к себе лучших мастеров.
Я взглянула на лежавший на столе фолиант «Народы Аллирэна». Странно, ничего похожего в этой книге не сообщалось. Интересно, а как насчет всего остального? В книге-то гномы описывались как в нашем фэнтези.
— Учитель, а как гномы выглядят? Просто в этой книге..