Федор Сологуб.
Ошибка гофлиферанта
I
Гофлиферант Гейнрих Шлейф сидел вечером на своем обычном месте в лучшем из Кельбергских кафе, в кафе Баумвальда на Карлплаце, и пил свою обычную кружку пива. Казалось, что он весь налит пивом, и не только коротко подстриженные бачки, но и глаза его были пивного цвета. Перед гофлиферантом сидел его племянник Карл Шлейф, и уговаривал его дать согласие на его брак с Гульдою Кюнер, расхваливая Гульду в сотый раз в одних и тех же выражениях:
— Гульда — славная, честная девушка. Она — бедная девушка, но она имеет свой, честно заработанный, кусок хлеба. Она будет верною женою и хорошею, экономною хозяйкою.
Гофлиферант был непреклонен и повторял в сотый раз одно и то же:
— Я не хочу, чтоб мой племянник женился на простой деревенской девушке, у которой нет ни одного пфеннига, и нет почтенных и уважаемых в городе родственников.
Как всегда, ровно в десять гофлиферант кончил свою кружку. Крикнул:
— Кельнер, прошу сосчитать!
Карл сказал кельнеру:
— Еще одну кружку господину гофлиферанту.
Гофлиферант возразил:
— Я выпил мою кружку, и мне пора домой.
Карл сказал:
— Дядя, за ту кружку я буду платить.
Гофлиферант остался. Сидя над второю кружкою, он говорил:
— Я не могу допустить этого брака. Я — гофлиферант! Мои изделия употребляются при дворе моего кайзера. Мои изделия известны всей Германии.
Мои изделия вывозятся за границу, и даже некультурная Россия потребляет их, и через их посредство знакомится с благами нашей германской культуры.
Карл воскликнул:
— О, да! гофлиферант Гейнрих Шлейф высоко держит знамя германской культуры, и я горжусь честью быть его племянником.
Гофлиферант пожал его руку, и оказал:
— Карл, ты — умный и славный молодой человек, и ты можешь понимать.
Да, я сорок лет приношу пользу моему возлюбленному отечеству. Меня уважают все в городе.
— И во всей Германии — вставил Карл.
Гофлиферант кивнул головою, и продолжал:
— Если приезжий на бангофе опросит любого трегера или, выйдя на улицу, спросит любого мальчишку: «Не знаешь ли ты, где живет гофлиферант Гейнрих Шлейф?», то всякий мальчишка скажет: «О, как же не знать, где живет господин гофлиферант Шлейф! Он живет в своем собственном доме номер семь по Альбрехтштрассе, а его контора находится на Кайзерплатце на углу Вильгельмштрассе». О, гофлиферант Гейнрих Шлейф не последний человек в своем родном городе, и в нашем дорогом отечестве нет города, где бы не употреблялись изделия гофлиферанта, Гейнриха Шлейфа!
Гофлиферант поставил опорожненную кружку на стеклянное блюдце, и сказал громко:
— Кельнер, прошу сосчитать!
Карл сказал:
— Кельнер, за эту кружку я плачу. Подайте еще одну кружку господину гофлиферанту.
Гофлиферант возразил:
— Я выпил мою кружку, и мне пора домой, где меня ждет госпожа гофлиферантша Гейнрих Шлейф.
Карл сказал:
— Дядя, за ту кружку я заплачу.
Гофлиферант не возражал. Новая кружка была принесена и поставлена перед ним. Гофлиферант тыкал себя толстым, светло-пивного цвета. пальцем в широкую грудь, и говорил:
— Гофлиферант Гейнрих Шлейф не гордится своими заслугами перед своим дорогим отечеством. Он только честно и добросовестно исполнял свой долг.
Выше всего он ставил интересы своих клиентов. чтоґбы никто не мог сказать, что изделия гофлиферанта Шлейфа не есть товар высокого качества, отпускаемый по дешевой цене с гарантией за прочность.
Карл сказал:
— Нет, дядя, этого никто не может сказать. Товар гофлиферанта Шлейфа есть товар самого высокого качества.
Гофлиферант продолжал:
— Да, высокие качества моего товара известны всем. Я употребляю самый хороший материал и самые усовершенствованные машины, у меня работают самые хорошие мастера, я плачу им аккуратно в срок, и они имеют у меня хороший заработок. Когда к ним приходят агитаторы от социалистов, они смеются и говорят: «Нам не нужно никакого социализма, мы — национал-либералы, и мы работаем на господина гофлиферанта Шлейфа».
Карл сказал:
— Мой товарищ, Отто Шарф, социал-демократ, говорит, что есть не мало социалистов и на фабриках гофлиферанта Шлейфа.
Гофлиферант покраснел, стукнул кулаком по столу, и сказал сердито:
— Отто Шарф — мальчишка и бездельник, и его мать — паршивая русская свинья, и я не хочу говорить о каком-то Отто Шарфе, когда я говорю о моем племяннике. Гофлиферант Шлейф не заносчив, но он знает себе цену. Каждый вечер гофлиферант Шлейф идет в это кафе. где рядом с ним может сесть каждый; он выпивает свою кружку в двадцать пфеннигов, и дает кельнеру десять пфеннигов, — не больше и не меньше. И никто не смеет сесть за тот столик, где я привык пить свое пиво. Кельнер, прошу сосчиґтать!
Карл сказал:
— Кельнер, я плачу за эту кружку. Еще одну кружку господину гофлиферанту.
Гофлиферант возразил:
— Я выпил мою кружку, и мне пора идти домой, где меня ждет госпожа Амалия Шлейф, супруга гофлиферанта.
Карл сказал:
— Дядя, за ту кружку я заплачу.
Гофлиферант не спорил. Он сидел перед новою кружкою пива, и продолжал распространяться о своих достоинствах.
Гофлиферант говорил:
— Я не гордый человек, нет. Я пожму руку всякому человеку, который честно занимается своим трудом. Я уважаю госпожу учительницу Гульду Кюнер, потому что она — честная и достойная девушка. Если она придет в мой магазин, я велю сделать ей уступку, как самому почтенному из моих клиентов, и скажу, чтобы ей отпустили товар хорошего качества, хотя бы она покупала на самую малую сумму. Но всякий человек должен знать свое место. У меня и у моей Амалии нет детей, но мой племянник, сын моего единственного брата, должен помнить, что у меня есть зато много двоюродных братьев и сестер.
Если мой племянник хочет наследовать мое дело и мою фирму, то он женится на дочери одного из почтенных коммерсантов. Я не мечу высоко, я не хочу, чтобы мой племянник женился на одной из юных девиц фон Танненберг, или фон Клостербург, или фон Либенштейнт. Я хочу только того, чтобы жена моего племянґника была из равной нам семьи. Я сказал, а слово гофлиферанта Гейнриха Шлейфа твердо. Кельнер, прошу сосчитать!
Карл не унывал. Он решился идти до конца, и сказал храбро:
— Кельнер, за эту кружку я плачу. Еще одну кружку господину гофлиферанту.
Гофлиферант возражал:
— Я выпил мою кружку, и мне пора идти домой, где меня ждет моя жена, моя дорогая Амалия.
Карл сказал:
— Дядя, за ту кружку я заплачу.
Гофлиферант отвечал:
— Хорошо. Молодые люди расточительны, но я сам был молод, и я понимаю, когда молодой человек хочет позволить себе немного покутить. Лучше покутить чинно и благоразумно со старым дядею, чем с легкомысленными и необузданными молодыми людьми, в роде какого-нибудь повесы Отто Шарфа.