— Леви?! — я спрыгнула с кровати, пытаясь забрать одеяло, но он потянул его и выиграл. Так что я схватила одежду, валявшуюся на полу, и использовала в качестве брони. — Какого черта ты делаешь в моей постели? — как только я прокричала эти слова, тут же пожалела об этом, опасаясь, что моя голова вот-вот взорвется. Я зажмурила глаза, чтобы быть уверенной, что этого не случится, затем открыла их.
Леви сел, одеяло скользнуло вниз по его телу, открывая еще больше обнаженных частей. И сейчас было утро. Было очевидно, что Леви, был таким же, как и любой другой мужчина, если судить по натянутому одеялу. Я сглотнула и заставила себя посмотреть куда-то в другое место.
— Вероника, пожалуйста, не кричи. О...моя голова. — Он поднял руки вверх, закрывая глаза и половину лица, а потом уронил их на колени. Он прищурился, осматривая комнату. Мою комнату. Мою спальню. — Почему здесь так светло? Ты не веришь в шторы?
Я проигнорировала его вопрос.
— Просто скажи мне, почему ты в моей спальне? — потребовала я, топнув ногой по полу.
Он покосился на меня уставшими глазами. Затем показалась его изумлённая улыбка. Этот момент из не-очень-хорошего становился катастрофическим.
— Ты не помнишь?
— Стала бы я спрашивать, если б помнила? — огрызнулась я на него.
Он взглянул на меня, так что я сильнее вцепилась в доспехи из ткани. Почему я не сбегала в ванную и не схватила халат? Мой здравый смысл покинул меня.
— Вероника, судя по тому, как сильно ты сжимаешь одежду, полагаю, ты голая и я... — он кивнул, заглядывая под одеяло. Я отвернула голову. — Что ж, я тоже очень голый. Что ты думаешь, произошло? — сказал он, находя забавное в ситуации.
Ох, вот фигня.
— Я...я не помню, — застенчиво сказала я. — Но, пожалуйста, оденься. — Я тайком посмотрела на него сквозь завесу из моих волос.
— Забавно, — начал он, медленно опуская ноги с кровати, поднимая с пола брюки и затем надел их, без нижнего белья, — я кажется, тоже многое не помню. Настоящий позор.
Когда он повернулся, его брюки были застегнуты, но ещё на лице сияла коварнейшая ухмылка.
— Может быть... — он неспешно побрел ко мне, обходя двуспальную кровать. Я отодвинулась подальше от него, все ещё сжимая одежду поверх своего обнаженного тела. — Может тебе стоит напомнить мне. — Леви пошевелил бровями и прикусил нижнюю губу.
— Что? — удивившись, спросила я.
Он потянул на себя одежду, которую я держала в руках, словно она была моим спасательным кругом, раскрывая моих крошек. Руки взлетели, чтобы прикрыть свое достоинство. Он усмехнулся, вот сукин сын. Оказалось, предмет одежды, который я использовала, чтобы прикрыть себя, был его белой рубашкой. Я заметила это, когда он всунул руки в рукава. Он продолжал смотреть на меня, так что я быстро повернулась, чтобы схватить футболку из своего комода.
Как только я натянула ее на тело, он схватил мою руку, развернул меня и опустил свои губы на мои. Поцелуй был безжалостным, голодный и страстный, но у него были мягкие губы. Это был вид поцелуя, заставляющий меня забыть, кого я целовала. Все, что имело значение, это тёплое чувство, захлестнувшее мои внутренности и дрожь, распространяющаяся вдоль моего позвоночника. Он дал понятию «Французский поцелуй» иное значение. Я намеревалась оттолкнуть его, но глубоко во мне что-то зашевелилось - зарождающаяся страсть, такая сильная - так что я закрыла глаза и позволила поцеловать меня. Мои пальцы кружились над небольшим участком волос на его загорелой груди. Я застонала напротив его рта, что позволило ему углубить поцелуй.
Когда его блуждающие руки начали двигаться вниз, и холодный воздух ударил по моей голой попе, я разорвала нашу связь и оттолкнула его. Мне следовало залепить ему пощечину, но это было уж слишком драматично. Он снова усмехнулся, высовывая язык и облизывая губы, и пробормотал:
— Сладкая.
Я излишне демонстративно вытерла губы рукавом футболки.
— Что произошло? — потребовала я ответа. Я пыталась выглядеть не сумасшедшей, не раскачиваться и не волноваться из-за поцелуя. Мои ноги чуть дрожали. Под своей длинной футболкой я была очень даже обнаженной.
Он пожал плечами, застегивая рубашку.
— Куча выпивки. Ты, танцующая этот невероятно сексуальный танец в клубе... — к сожалению, я знала, что он имел в виду. Чейз называла его моим «брачным танцем», исполняемым только в состоянии полного алкогольного опьянения. — Он был своего рода милым. Потом ты попросила меня отвезти тебя домой, мы целовались, разделись... и потом... ну ты понимаешь. — Леви подмигнул, сложил губы бантиком и издал чмокающий звук.
Ох, святая святых. Я не знала. Но могла бы предположить. Что это ещё могло случиться? Я залезла обратно под одеяло, чтобы скрыть свой позор. Я не могла переспать с самым коварным гулякой в нашем городе, лучшим другом моего бывшего и его шафером. О чем я думала? Я мысленно упрекала себя, когда почувствовала, как кровать под ногами прогнулась.
— Вероника... — Его голос был пропитан сладостью. — Тебе нечего стыдиться. Ты была так хороша...
Я застонала и высунула палец из под одеяла.
— Пожалуйста, больше ничего не говори. Не мог бы ты просто уйти? Просто уйди, хорошо? — я вжалась глубже в кровать.
За все свои двадцать пять лет, я никогда не была такой... безответственной, И никогда с таким, как Леви. Мужчины, с которыми я встречалась (три штуки) были достойными, ответственными и никак не бабниками.
Минуту или две он оставался неподвижен, затем тяжело вздохнул и встал, мой матрас подпрыгнул. Я не могла видеть, что он делает, но слышала какое-то движение, а затем последовали шаги, покидающие мою спальню. Через несколько секунд дверь моей квартиры захлопнулась.
~о0о~
Было не так уж много причин, способных удержать меня от работы. Землетрясение бы подошло, но только если бы я уже не была на работе. Тогда бы я просто спряталась под столом, пока Чейз не дала мне сигнал о том, что все в порядке.
Разбитое сердце было другой, пока Чейз не заверила бы меня, что она все возьмёт на себя, если позволить ей действовать в соответствии с ее собственным планом. Но пирушка и возможная дикая ночь с мистером Казановой не были достаточно веской причиной.
Напомнив себе, что я была человеком и могла совершать ошибки, я встряхнулась, приняла душ, оделась, проигнорировав возможность того, что у меня, возможно, был незащищённый секс с Леви, и пошла прямиком на ланч с Сандрин. Блистательная женщина казалась достаточно свежей после прошлой ночи - никаких мешков под глазами, пятен на лице, и она была даже немного веселой. Тот тип веселья, который бывает только у женщины, получившей немного кое-чего прошлой ночью и возможно этим утром. Жизнь так несправедлива!
— Мне былО так приятнО, что вчера вечером ты быть с намИ! Ты повеселиться? — спросила она, когда я заказала чашку крепчайшего чёрного кофе.
Так как кивок все ещё причинял боль моей голове, я ответила, понизив голос:
— Ага, по большей части.
— Ах, ты иметь в виду алкОголь? Ах, oui. Настоящий дьявол. Но ты держаться наравнЕ с мальчикамИ. И ты так хорОшо танцевать. Ты брать уроки, когда быть малЕнькой?
— Да, мой старик был наполовину ирландцем, а мама была танцовщицей, так что вероятно свои впечатляющие навыки я получила от них. — Моя мама была бы потрясена. Что ж, то, что она не узнает, не сможет убить ее. — Когда вы поехали домой? — Мне было необходимо узнать больше фактов о прошлой ночи. Может быть, тогда бы я смогла вспомнить и все остальное.
— Я не совсем уверена. Я выпить столькО многО шампанского, non?
Определенно не так много, как я.
Когда принесли мой кофе, она позволила сделать мне пару глотков. Я отказалась от какой-либо еды, так как даже малейший запах заставлял мой живот скрутиться.
— Мне надО кое-что тебе сказать, — ее рука оказалась на моей.
Ой, вот оно. Вот сейчас она скажет, что я уволена за то, что спала с шафером. Не говоря уже о том, что у меня все ещё есть чувства к ее жениху.