Сергей Беляков
Отражение астрономических познаний Толкина в его творчестве
Доклад, прочитанный на 5-м толкиновском семинаре в Санкт-Петербурге в 2007 г.
Во многих произведениях художественной литературы встречаются описания разнообразных астрономических явлений. В этих описаниях, в зависимости от компетенции автора, могут встречаться ошибки, разрушающие "достоверность вторичного мира", созданного писателем. Как один из примеров укажем книгу В. Лепилова "Литература и астрономия" (Астрахань, 1991), в которой автор критически рассматривает астрономические фрагменты в основном из произведений русских и советских классиков.
Как известно, Дж.Р.Р. Толкин с детства интересовался астрономией. Об этом он пишет в эссе "О волшебных сказках":
"В те (я едва не написал "счастливые" или "золотые"; а на самом-то деле горькие и тяжкие) времена мне нравилось еще много чего другого - ничуть не меньше, а то и больше: например, история, астрономия, ботаника, грамматика и этимология" [1]
Почти то же самое Толкин повторяет в небольшой заметке, опубликованной в сборнике "Приступы вкуса":
"В подростковом возрасте меня больше привлекали научные издания, особенно по ботанике и астрономии"[2]
Дочь Толкина Присцилла также вспоминает о глубоком интересе отца к астрономии; о том, как отец побуждал ее саму и ее братьев расширять круг своих увлечений, о телескопе, подаренном Кристоферу, и как они изучали через него звезды, о том, как отец рассказывал детям о затмениях солнца и луны, о планетах и их спутниках[3].
Не удивительно, что Толкин использовал свои астрономические познания при написании текстов, относящихся к "ардическому циклу" и не только. Насколько объективно глубоки были его познания в астрономии, судить сложно, в связи с недостатком информации, например, о программах школьных и студенческих курсов астрономии начала ХХ века. Но известно, что он умел пользоваться астрономическими таблицами[4], мог делать несложные расчеты и следил за текущими астрономическими явлениями (к примеру, можно упомянуть о лунном затмении 8 декабря 1927 года в сказке "Роверандом"[5]). Поэтому какие-то выводы о глубине астрономических знаний мы можем строить лишь на анализе имеющихся текстов.
Толкин с присущей ему текстовой педантичностью использовал в своих книгах астрономию для придания большей достоверности и реалистичности описываемым событиям. Особое внимание Толкин уделял этому вопросу при написании "Властелина Колец". Но безупречны ли эти фрагменты?
Исследователи творчества Толкина акцентируются в основном на фазах и видимости луны, календарях как таковых (календарная проблема относится к астрономическим) или названиях небесных тел и созвездий, а остальные явления, за редким исключением картин звездного неба, практически не рассматривают. Однако луной, календарями и созвездиями всё богатство астрономических явлений в книгах Толкина не исчерпывается.
Оставим в стороне космологические мифы о происхождении Солнца, Луны[6], Венеры, звезд и их движении, философские воззрения на место Земли-Арды в космосе, а также хорошо изученную луну во "Властелине Колец" (известно, что Толкин переделывал целые главы ради согласования фаз и времени восходов луны).
В настоящей статье будет рассмотрено только несколько явлений, которые явно или скрыто встречаются на страницах "Властелина Колец", "Хоббита", "Неоконченных преданий", а также на рисунках Толкина. Понятно, что статья не рассчитана на астрономов-специалистов, поэтому вдаваться в термины и жонглировать ими мы не станем. Но и упрощать до предела - тоже. Надеемся, что читатель еще помнит школьный курс астрономии и в силах отличить планету Марс от одноименного шоколадного батончика.
Для начала необходимо определить географические координаты местностей, где происходят ключевые для нас события. Немецкий исследователь Андреас Мён убедительно показал[7], что карта Средиземья имеет псевдоцилиндрическую проекцию, что позволяет довольно точно наложить на карту координатную сетку. Основные реперные точки указаны самим Толкином в письме 294:
"Если Хоббитон и Ривенделл расположены (как предполагается) приблизительно на широте Оксфорда, тогда Минас Тирит, шестьюстами милями южнее, находится примерно на широте Флоренции. А устья Андуина и древний город Пеларгир - приблизительно на широте древней Трои"[8].
Итак, нам важно, что Эребор находится на широте 54 градуса, Лориэн - 48 градусов, широта одной из излучин Андуина составляет 47 градусов, Ирисная низина расположена на 51 градусе северной широты, а Ривенделл и Хоббитон - на 52-м.
1) Наклон эклиптики к горизонту и видимость небесных тел.
а) Видимость луны в День Дурина 11 ноября 2941 г. Третьей Эпохи (далее ТЭ).
В главе 11 "Хоббита", когда Бильбо и гномы сидели вечером на высокой площадке Одинокой горы и думали, как проникнуть в ее чрево, говорится:
"Огромный оранжевый шар [солнца] оказался почти на уровне глаз Бильбо. Хоббит подошел к краю площадки и над самым горизонтом увидел молодой месяц, тонкий и бледный" [9].
Затем говорится, что месяц коснулся горизонта почти вместе с солнцем, а затем оба светила скрылись одновременно.
В этом фрагменте описана неомения (т.е. первая видимость лунного серпа после новолуния) за полтора месяца до зимнего солнцестояния. Причем по описанию луна была "низкой", т.е. располагалась южнее эклиптики. Новолуние в 2941 г. ТЭ, согласно расчетам, приведенным в статье автора "Принципы реконструкции хронологии событий на примере книги "Хоббит""[10], приходилось на 8 ноября. Неомения могла наблюдаться на широте Эребора (54 градуса северной широты) только на третий день. Так как солнце в этот день имеет азимут захода запад-юго-запад, а у эклиптики позднеосенним вечером малый угол наклона к горизонту, луна в силу достаточно большой элонгации (около 40 градусов) могла наблюдаться у самого горизонта на азимуте юго-юго-запад[11]. Однако на карте Трора, где обозначены направления на страны света, мы видим, что по азимуту юго-юго-запад площадку отделяет от горизонта высокий горный отрог. Поэтому сомнительно, что Бильбо смог увидеть заходящую луну. Впрочем, слово автора - закон. Поверим Толкину, ибо в остальном он верно описал "низкую" позднеосеннюю неомению.
б) Весенняя видимость Венеры 15 февраля 3019 г. ТЭ[12].
В главе 7 второй книги 1-го тома "Властелина Колец", где описывается вечерний диалог Фродо и Галадриэли у Зеркала, говорится, что на небе уже появились звезды, то есть наступили глубокие сумерки, а высоко на западе засияла Вечерняя Звезда - планета Венера:
"…И так ярок был ее свет, что фигура эльфийской Владычицы отбросила на землю бледную тень"[13].
Действительно, во время наибольших элонгаций Венера достигает такой яркости, что возникают тени от предметов. С точки зрения астрономии данный отрывок очень верно описывает вечернюю видимость Венеры. Дело в том, что наилучшее время наблюдения этой планеты вечером - с февраля по апрель, когда эклиптика на средних широтах (48 градусов для Лориэна) имеет наибольший угол к горизонту. Моделирование показывает, что высота Венеры над горизонтом в это время могла достигать 30 градусов, то есть Венера вполне могла наблюдаться над верхушками деревьев, а ее яркости (минус 4,5) было достаточно для образования теней.
в) Видимость Луны на Андуине 23 февраля 3019 г. ТЭ.
В главе 9 второй книги 1-го тома "Властелина Колец" говорится, что когда отряд плыл в лодках по Андуину, в небе на западе был виден тонкий белый серп молодого месяца - была неомения[14]. Это случилось 23 февраля 3019 года. У. Хэммонд и К. Скалл в "Reader's Companion"[15], ссылаясь на рукописные хронологические таблицы Толкина, утверждают, что новолуние было 22 февраля. Возникает вопрос: могли бы члены Отряда увидеть луну на следующий день после новолуния на широте 47 градусов? Вполне, что подтверждается моделированием. Как указывалось выше, в это время года вечером на западе эклиптика, вдоль которой движется по небу луна, имеет наибольший угол к горизонту, около 60 градусов. И тонкий серп луны действительно мог быть виден уже на следующий день после новолуния, при элонгации около 15 градусов. И в этот раз астрономическая картина описана корректно.