– Можешь подобрать мне каких-нибудь книг про вашу расу, а то я почти ничего не знаю? Не хотелось бы попасть впросак, – борясь с дремотой, попросил я.
– Не выдумывай. Все знают, что ты другой, и не будут подходить с обычными мерками. Потом освоишься.
– А ты меня планируешь все-таки выпускать иногда отсюда?
– Ты не в тюрьме. Будешь выполнять определённый комплекс услуг, а в остальном можешь заниматься чем хочешь. В пределах одной планеты, разумеется.
Я прикрыл глаза, сдавшись усталости, и пока не заснул, все думал, как же сильно мне хочется в Австралию.
Книг у них не оказалось. Были некие онлайн-издания, но языка я не знал. Картинки без пояснений мало что говорили, а муж отделывался очень короткими репликами, по которым удалось понять, что созревают скрейлы поздно, и без регулярного выброса эякулята это вообще невозможно. И вообще далеко не каждый мужик из их расы допускается к размножению. Как-то их там отбирают, а кто пролетел с отбором, становятся линн-лау. Причем пары очень долго подбирают не понял по какому принципу. В общем, у муженька после гибели того парня вообще не было шансов ни на что. При таком раскладе я понял, почему меня взяли в такой оборот и не дали сдохнуть в газовой камере в расцвете лет. Смерть для меня была бы слишком легким избавлением. Теперь же я оказался заложником положения: обе стороны не спустят с меня глаз. Люди – чтобы не обострять отношений со скрейлами, а те – чтобы племенной мужик не пропал ни за грош.
– А чего бы просто не дрочить? – вопрос лежал на поверхности и требовал прояснения, разумеется, я его и задал при первом удобном случае.
– Это как?
– Самоудовлетворение, – вякнул я и понял, что идиот: от мастурбации мужа гораздо ближе к исполнению приговора, чем к уменьшению частоты исполнения супружеского долга.
– Покажи, – муженек заинтересовался.
Пришлось спускать штаны и, поплевав на ладонь для лучшего скольжения, приниматься за дело. Он следил за мной с интересом, явно ничего подобного ранее не видел и не практиковал. Единственным минусом такого пристального внимания было то, что кончить никак не удавалось. Я уже боялся натереть мозоль не только на руке, но и на многострадальном органе. Пришлось закрыть глаза и срочно представлять себе симпатичную цыпочку с формами. Нехитрый прием помог, и долгожданное облегчение наступило, член наконец выдал струю вязкой жидкости, которая брызнула чуть не до подбородка.
Муж, спокойно наблюдавший за представлением, внезапно подался вперед.
– Что это? – он склонился над моим подрагивающим животом.
– Сперма. Семенная жидкость.
Ноздри скрейла затрепетали. Он приоткрыл рот, и из него выстрелила тонкая черная лента, коснувшись остывающих капель на коже. От шока я замер и боялся даже дышать, потому что эта фиговина больше всего напоминала змеиный язык. Прикосновение его было почти неощутимым, но все же неприятным и вызывало опасения. Скрейлы нравились мне все меньше и меньше.
Он еще раз попробовал меня на вкус таким странным способом, посидел с закрытыми глазами, покачиваясь из стороны в сторону. Сперма начала подсыхать, и я попытался ее стереть хотя бы рукой, чтобы потом отмыться в душе.
– Нет, – он перехватил мое запястье и внезапно облизал, причмокивая, испачканные пальцы уже обычным языком.
– Мне надо в душ, – я попытался сползти с кровати.
– Нет. Сделай еще.
– Тебе понравилось?
– Да, превосходная добавка к рациону.
Любой другой на моем месте впал бы в истерику, а мне пришлось дрочить еще раз, проклиная все на свете.
– Не могу, – под пристальным взглядом ожидающего следующей порции деликатеса скрейла кончить не получилось. Да даже и возбудиться толком не удалось.
– Почему?
– Потому что я не андроид, потому что ты пристально смотришь и не даешь отвлечься и подумать о чем-нибудь приятном! Люди возбуждаются, только когда им приятно и ничего не напрягает. Вот ты бы смог дрочить и кончить среди представителей другой расы?
– Если есть подходящий партнёр… Без партнера это невозможно.
У меня разболелась голова от абсурдности ситуации.
– Почему? Если стимулировать член определенным образом, то уверен, что получится.
– Мужской орган должен быть внутри другого организма. Его не обмануть.
– Он что, разумный у вас, что ли? – разозлился я.
– Я бы не назвал это разумом, – сказал муж и задумался, а мне захотелось побиться о стену: мы сейчас о членах говорим или о чем?
– А ты вообще пробовал, что заявляешь так уверенно? Вдруг с ним можно договориться и ему понравится?!
Скрейл смотрел на меня с таким выражением лица, что я диву давался: надо же, сколько эмоций может отражаться на вечно постной физиономии. Он потянулся рукой к лицу в уже привычном жесте, но передумал, опустил. Спустил штаны, являя мне то, что деликатно именовалось мужским органом.
– Пробуй.
Я поежился. Член совсем ничем не напоминал собственно член. Полупрозрачный бледно-розовый орган, свернутый в бухту, больше всего походил на гигантского дождевого червя.
– Э-э, – проблеял я, не зная, что делать дальше.
«Червь» услышал и развернулся, замерев в стойке, как полуметровая гремучая змея. Я шумно сглотнул, посмотрел на мужа, который, склонив голову, наблюдал за процессом знакомства, и повернулся снова к органу.
– Э-э…
Мой голос явно заинтересовал член мужа, и он вытянулся вверх, поближе к лицу, и черт побери, мне показалось, что на конце у него глаз, которым эта тварь мне подмигнула.
– Бля-а, – только и смог сказать я, понимая, что мой мир никогда уже не будет прежним.
Через полгода наша жизнь как-то наладилась. Мы уже немного освоились с особенностями друг друга, поняли, что понятия «приятно» и «удовольствие» здорово разнятся в силу отличий организмов. Да и как оказалось, скрейлы оргазма как такового не испытывают. Я честно пытался понять, как же тогда заниматься сексом, но потом оставил это неблагодарное занятие: надо значит надо, – и практически почти смирился с тем, что по сути заменяю собой резиновую куклу. Мне даже повезло в том, что мой Ай-Лау старался, чтобы и я кончил. Пусть это было продиктовано чистым эгоизмом – скрейлу просто-напросто нравился вкус спермы, – но я всегда помнил о том, что могло быть гораздо хуже.
Но больше всего радовало то, что меня потихоньку стали выпускать из «гарема». Сидение в четырех стенах осточертело, как и постоянная роль нижнего. До звезд перед глазами хотелось трахнуть какую-нибудь цыпочку, засадить ей по самые гланды, но я благоразумно держал свои мыслишки при себе. Кто знает, как отнесется скрейл к измене. Меньше знает – я целее. Поэтому, вырвавшись в город, первым делом нашел заведение, где подавали спиртное и можно было без проблем уединиться на пару часов с девочкой. Слава всем богам, что кредитку не заблокировали и там еще оставались кое-какие деньжата.
Заказав коктейль, огляделся. В полутемном зале народа было немного, все же по барам народ традиционно шлялся ближе к вечеру. Это у меня выбора не было.
– Скучаешь, красавчик? – подвалила ко мне миловидная брюнетка с приятными глазу формами и сверху и снизу.
Мы быстро сговорились о цене и выпили за знакомство. К сожалению, к возможности переваривать гвозди мне бонусом досталась невосприимчивость к алкоголю, что огорчило. Лишиться даже такой малой радости было обидно.
– Не грусти, красавчик, она тебя недостойна, – неправильно истолковала мою кислую физиономию цыпа и потащила наверх, пообещав райское блаженство.
Я только вошел во вкус, приготовившись ко второму раунду, когда запертую дверь открыли с ноги. Хлипкий замок не выдержал, и в комнату ворвался злой, как тысяча чертей, скрейл. Я почувствовал его ярость на расстоянии и замер, как кролик перед удавом, сидя с голым задом на разворошенной кровати.