Переселенка, или Крестьянская жизнь

(Уходит.)

Жена Бойтлера

Кто накачал ей брюхо, интересно?

4

Чулан, отведенный переселенке. Нета, Фондрак.

Нета

Послушай, Фондрак, мне малы все платья.
Я здесь живу, как прохожу сквозь строй.
А помнишь, ночью под кустом терновым
Ты говорил мне, как я хороша,
Мол, груди у меня как у графини,
Мол, губы словно вишни у меня.

Фондрак

То было в полнолуние, давно.
Теперь я, как ты знаешь, безработный.
И грудь не та, и той уже не будет.
И мяса нам начальство не дает,
И лишний рот ведь тоже не подарок.

(Отбирает у нее сало и съедает.)

У американцев есть пенопласт против отвислости грудей. Я видел рекламу в журнале, молодой Зенкпиль привез его из Берлина, достал у спекулянта свининой. Принеси пива.

5

Деревенская улица. Хайнц, в синей рубашке, прибивает дорожный знак: МТС. Входит Уполномоченный с портфелем под мышкой, на брюках большая дыра.

Уполномоченный

Глотаешь пыль, давишься поло́вой на гумне, бродишь по свинарникам, утопая в навозе, лазаешь по загаженным курятникам за яйцами, мясом и зерном, а заскорузлые товарищи крестьяне не желают ничего сдавать государству. Лучше уж корпеть за письменным столом.

Мы провели земельную реформу,
Раздали землю полевым кротам.
Батрак теперь хозяин. Мы сказали:
Паши и жни, стране нужны продукты.
А он плюет на правила поставок,
Он копит, он гребет все под себя,
Натравливает псов на нашу власть.
Вот, был костюм из первоклассной шерсти,
Я всю войну спасал его, берег…
Из-за свиньи паршивой он пропал!
У стервеца по мясу недоимка,
А он в сарае держит двух свиней!
Откуда у него добро такое?
Ему сказали: все теперь твое,
Земля и скот, кредиты, семена.
А кто сказал? Мы. Наше государство.
А он на нас науськивает псов.

Сволочи эти крестьяне. Напишу заявление, чтобы мне выдали огнестрельное оружие для самообороны. Или переквалифицируюсь в работники культуры. (Вытаскивает из кармана колбасу.) Крестьяне культивируют землю. Мы культивируем крестьян. Это называется культурная революция. Пашу мозги, как говорит поэт. Может быть, меня сделают директором здешнего дворца культуры.

Хайнц

Валяй, я не против. Но у нас здесь нет дворца культуры.

Уполномоченный

В каждой деревне будет свой дворец культуры. (Уходит, уплетая колбасу.)

Входит Хенне.

Хайнц

Тягачи пришли.

Хенне (разглядывает дорожный знак)

Долго же они шли.

Хайнц

Больно ты скор. Всего неделю назад пастор говорил проповедь об освобождении, а сегодня уже прибыли тягачи.

Входит Зенкпиль, разглядывает тягачи, ждет.

Зенкпиль

Сколько их?

Хайнц

Два.

Входит Молодой крестьянин, разглядывает дорожный знак, ждет, потом входит Старый крестьянин, та же игра.

Старый крестьянин

Два тягача на двадцать душ. Хреново.

Хенне

На девятнадцать. Кетцер был двадцатым.

Входит Флинт с велосипедом.

Флинт

Я опоздал?

Зенкпиль

Ты – нет.

Флинт

Весь коммунизм
Боюсь прошляпить из-за партработы.
Один велосипед на три деревни,
Когда на шее целое хозяйство,
А разрешенья на оружье нет,
Как тут поднимешь классы на борьбу?
В чем дело? Что за траур? По кобыле?
Мне что, на гроб заказывать венки?

Зенкпиль

Один.

Хенне

Для Кетцера.

Флинт

Он умер?

Хенне

Да.

Зенкпиль

Повесился.

Хенне

Его кобыла сдохла.
Ее хотел взять Трайбер за долги.

Флинт

Это противозаконно.

Зенкпиль

Сказала свинья после убоя.

Хайнц

А полиция услыхала, что убой незаконный, забрала крестьянина, и он, коли не помер, до сих пор сидит.

Молодой крестьянин

А отчего его кобыла сдохла?

Хенне

Ножом ее пырнул.

Молодой крестьянин

Кто? Кетцер?

Хенне

Да.