Лео. Колени согни немного. Руки опусти вдоль тела. Посмотри наверх. Расслабь челюсть.
(К этому моменту Буч похож на рахитичную горгулью с собора Парижской Богоматери)
Ничего. Мы тебя доведем до кондиции.
( В этот момент из сада входит Джек в своем нормальном мужском обличии.)
Джек. Тук, тук. Лео! Это я, Джек!
(Лео в шоке. Он не может понять, как Джеку удалось так быстро переодеться. Лео может даже закричать от неожиданности.)
Джек. Это я! Да-да. Твой друг Джек! Я случайно узнал, что ты неподалеку, и решил навестить.
Одри. Ой, господи, какие люди. А вы меня не помните? Ну, помните, в поезде? Мы в поезде познакомились?!
Джек. Одри! Ну, конечно..
(дальше все говорят одновременно)
Мэг. А я Мэг. Я вас видела в Филадельфии.
Буч. Я Буч.
Одри. А я-то все думала, увижу ли Вас опять… Ну, надо же…
Доктор. Очень приятно, я доктор Майерс.
Лео. Так, так, так. У нас здесь, кажется, была репетиция?!
Все актеры. Извините, извините!
(Все возвращаются на свои места, рассаживаясь на полу.)
Лео. Для тех, кто не знает – это Джек Гейбл, когда-то довольно близкий друг.
(Последующий диалог полон фальшивой и нарочитой доброжелательности.)
Джек. А что ж ты так удивлен моему появлению?
Лео. Да, нет, я вполне допускал, что ты до этого додумаешься.
Джек. А я, ты знаешь, как услышал, что ты появился в этих краях, так сразу и подумал:” Ну, не одному же ему срывать цветы удовольствия, правда?!”
Лео. Цветы удовольствия, мой дорогой друг, всегда срывает тот, кто первый до этого додумался! Ха!
Джек. Ха, ха!
Лео. Ха, ха, ха!
Оба. Ха, ха, ха, ха!
(Все в комнате присоединяются и хохочут.)
Лео. Все, прекратите. У нас мало времени. Нам надо репетировать!
Джек. Да, да.
(Джек садится рядом с Одри)
Лео. Так вот, на чем мы остановились? Да, Буч, твой текст. Не торопись!
Буч. Сэр Тоби Бэлч. Как поживаете Сэр Тоби Бэлч. Я останусь еще на месяц, я человек самого странного склада на свете; я обожаю маскарады и праздники иногда ужасно. Я думаю, что в прыжке назад силен, как мало кто в Иллирии…
Лео (кричит) Стоп! Стоп! Стоп! Куда ты так несешься!
(Буч отворачивается в обиде.)
Лео. Извини, я не должен так на тебя кричать, извини. Режиссерский вольтаж.
Джек. Ты знаешь, я думаю, тут необходимо присутствие Максин. Она, в отличие от тебя, умеет слушать.
Лео. Как ни странно, это совсем не плохая мысль. Я пойду ее найду. Перерыв. Все свободны.
(Лео уходит. Актеры начинают болтать друг с другом. Буч расстроен.)
Буч. Черт, я пытаюсь помедленнее, правда, но у меня ничего не выходит.
Доктор. Все у тебя получится. Еще будешь звездой! Надо просто потренироваться!
Буч. Спасибо, па.
Доктор. А, да что там. Давай пока, как говорят у нас в шоубизнесе – пройдемся по тексту.
(Они отходят, оставляя Одри и Джека наедине.)
Одри. А вы знаете, вы такой симпатичный.
Джек. Можешь меня на ты называть. Ты и сама просто прелесть.
Одри. Да, ладно! А что…ТЫ …делаешь в наших краях?
Джек. Если честно…то я все время размышлял о том, что хорошо бы научиться на роликах кататься. Как та хорошенькая девочка.
Одри. Вау, Правда? Супер. А ты с Максин и Стефани знаком?
Джек. Не то слово, они тебе разве не рассказывали? Я практически вырос у них на руках.
Одри. Ты шутишь!
Джек. Я тебе говорю, мне Стефани каждую вечер колыбельные пела.
Одри. Как? Она же была глухонемая?
Джек. А она музыку на диктофон записывала и губами в такт шевелила…
Одри. Ой, да ладно, ты шутишь!
Джек. Ну, ладно, ладно, давай лучше обнимемся…
(Одри несколько растерянно обнимает Джека. В этот момент возвращается Лео в образе Максин. На Максин шикарный брючный костюм, но видно, что она одевалась впопыхах. Она страшно деловая в роли режиссера.)
Лео. Мои дорогие, прошу прощения (обращаясь в сад.) Лео, спасибо. Можешь не торопиться. Этот реквизит! Замучалась, пока что-то удалось найти. Ваши торговцы – просто невыносимы. Джек, Джек, мальчик мой!
Джек. Максин! Как я рад тебя видеть!
Лео. Дай-ка мне хорошенько тебя разглядеть. А ты сильно пополнел, дуся моя! Просто обрюзг! Надо что-то делать – спорт, диета..
Джек. Зато ты прекрасно выглядишь. Тебя годы совершенно не берут. Наверное, потому, что у тебя всегда была широкая кость и несколько мужеподобная внешность. Тебе это безумно идет!
Лео. Ой, лапуля, спасибо на добром слове! (Лео треплет Джека по щеке, с трудом сдерживая себя, чтоб не защипать его до смерти.)
Я вам дам несколько минут, чтоб собраться с мыслями, да мне и самой надо дух перевести, а то я так торопилась.
(Лео дует в разрез кофты и усаживается рядом с Мэг.)
Лео. Ну, солнце мое, как у нас идут дела?
Мэг (в растерянности) Ну, нормально, наверное. Но, честно говоря, не совсем так, как я ожидала.
Лео. А в чем дело? Что-то произошло?
Мэг. Нет, просто я никогда в жизни по-настоящему не играла, Это так трудно. Надо правильно дышать, голову держать, текст страницами заучивать. Вы с Лео профессионалы, и вы, естественно, привыкли с профессионалами дело иметь…из Королевской Академии. Мне даже…мне даже страшно представить себе, что Лео обо мне, наверное, думает!
Лео. Маргарет (берет ее за руку) Послушай, я тебе вот, что скажу, и ты это запомни. Ты – потрясающая женщина. Ты можешь все, если только захочешь! Каждому приходиться начинать с нуля. Лоренс Оливье родился в крошечном провинциальном городке на юге Англии. Кэтрин Хэпберн в рыбацкой деревеньке на Кэйп коде. Не важно, где ты начинаешь свой путь; важно, где ты его заканчиваешь. А что касается нашего спектакля, то я тебе объясню две основные заповеди актера: помни свой текст и не натыкайся на мебель. Это я сама придумала, так что если тебе скажут, что это Станиславский- не верь! Поняла?
Мэг. Поняла.
Лео. Ну, вот и отлично. И запомни: текст надо учить!
Мэг. И на мебель не натыкаться. Я запомнила. Максин…спасибо, что остаешься на мою свадьбу.
Лео. Моя дорогая, как же я могу такое пропустить. Так, господа, все собрались вместе. Где все мои артисты? Ну-ка!
(Все артисты встают в ряд. Это довольны смешная картина. Буч – в ужасе от предстоящего испытания; Доктор – абсолютно уверен в себе; Одри – смущена; Джек – в глубоком раздражении, и полная счастья Мэг.)
Лео. Ну, вот, просто один лучше другого! Скоро эта комната преобразится, и все мы – актеры на сцене жизни, сыграем спектакль, равных которому еще не было! Такой “Двенадцатой Ночи“ свет еще не видывал! Бог нам в помощь!
Сцена 3
Пока на сцене зажигается свет, мы слышим оркестр в саду, играющий песню. Just in time и звон стаканов. В полутьме актеры расставляют мебель, а официанты начинают украшать комнату цветами. Они устанавливают на сцене ширму. В саду загораются гирлянды огоньков.
Прошло десять дней. Торжественный вечер в разгаре. Мы видим освещенный балкон. Там дверь в комнату Мэг, а напротив нее телефон. Из холла в гостиную входит Дункан, Он поднимается по лестнице к телефону и набирает номер. Он явно не в духе.
Флоренс. (за сценой) Дункан, иди сюда!
Дункан. (набирая номер) Сейчас, Флоренс, иду!
(себе под нос) Прямо-бегу, старая перечница.
(в трубку) А, инспектор Баллард! Это опять я, Дункан. Простите, что вас дома беспокою, но я пытался до Вас дозвониться весь… Послушайте, я сейчас в доме Флоренс, на приеме, да…Да, мне тоже очень жаль, что Вас не пригласили, но я тут ни при чем… Вы помните, я Вам рассказывал о телеграмме от Максин и Стефани. Да, они обещали быть здесь в пять тридцать, а их до сих пор нет! Естественно я волнуюсь! Да, да, я ОЧЕНЬ огорчен, и я Вам объясню почему! Мне сегодня утром Максин, это та, которая здоровая такая, сообщила, что Флоренс решила изменить завещание! Она все оставляет Стефани, это той, что помельче!…Да, бывшая глухонемая, да!…Я не о том! Просто Стефани совершенно этого не заслуживает!…Да, я же не о себе, я о Мэг забочусь. Естественно, я желаю Флоренс долгих лет жизни, но она же не вечна, не так ли?