Григорий Горин
Прощай, конферансье!
Пьеса-концерт в двух отделениях
Действующие лица
Конферансье.
Аккомпаниатор.
Певица.
Танцор.
Фокусник.
Поливанов – артист драмтеатра.
Лютиков – эстрадный автор и исполнитель.
Зинаида – его жена.
Сысоев – их сосед.
Вера – девушка 16-ти лет.
Мария Петровна – жена конферансье.
Коляша – внук конферансье.
Офицер.
Лейтенант.
Клоун Отто.
Солдаты.
Девочки.
Рабочие сцены.
Действие происходит в период с июня по октябрь 1941 года в Москве и Подмосковье.
Часть первая
Оформление сцены – откровенно условное, как и положено на эстрадных представлениях.
В центре на возвышении – эстрадная площадка, на которой во время пьесы исполняются номера.
Справа и слева – комнаты для актеров, где участники концерта ожидают своего выхода. Эти же комнаты рабочими сцены на глазах зрителей преобразуются в разные места действия пьесы.
Но сейчас концерт еще не начался, поэтому его участники на глазах публики готовятся к представлению: переодеваются, гримируются. Легкий шум, голоса, смех, телефонные звонки. На первом плане – Конферансье, мужчина лет пятидесяти. Он надевает фрак, галстук-бабочку.
Звенит третий звонок. Правая и левая часть сцены погружаются в темноту, но зато ярко высвечивается эстрадная площадка.
Конферансье бросает на себя последний взгляд в зеркало, затем поднимается на эстраду, раздвигает воображаемый занавес.
Конферансье (добро). Добрый вечер! Начинаем наш концерт. Вас приветствуют артисты московской эстрады и конферансье Николай Буркин! (Поклон. Пауза.) В этом месте, честно говоря, думал, будут аплодисменты. Фамилия у меня все-таки звучная… заграничная. И фрак дирекция посоветовала надеть. Так, говорят, больше на иностранца смахиваешь… Публика, мол, любит гастролеров! Но вас, чувствую, не проведешь. Узнали своего и не хлопаете… И правильно. Сначала заслужи… Вообще-то меня Колей зовут. Николаем Сергеевичем… А фамилия настоящая – Буркини! Могу паспорт показать… Где он тут у меня… (Роется по карманам.) А, вот! (Достает паспорт.) Николай Сергеевич Буркини, 1890 года рождения, уроженец деревни Бурки Тамбовской губернии, потомственный конферансье… из крестьян. Чего улыбаетесь? Я правду говорю. У нас в деревне все мужики – конферансье… Да и бабы тоже. Промысел такой… народный… От дедов-прадедов. А вернее – от барина. Барин у нас в старину был с придурью. Одни своих крепостных на художников учили, другие – на музыкантов, а наш обормот в Париже побывал, по кафешантанам походил и умом поехал… Желаю, говорит, иметь собственных конферансье. Чтоб, значит, концерты вели, шутки шутили и все прочее. Трех мужиков в Париж на учение послал… Ну, двое-то, не будь дураки, там и остались, а мой прапрадед вернулся… Фамилию нашу исконную Буркин на Буркини поменял, по деревне стал ходить, мужиков задирать: «Дамы и месье, же сюи конферансье!» Ну, его сперва всем миром лупили чем попади, а потом привыкли… Конферансье так конферансье!.. В хозяйстве все сгодится… Глядят: мужик справный, веселый; праздник там какой или свадьба – он первый слово скажет: «Дамы и господа! Следующим номером нашей программы – брачная ночь!!! Приветствуем молодых!» Ну, ясно, смех… радость. Стали его помаленьку из других деревень приглашать, потом из окрестных городов. Он чувствует, одному не справиться. Набрал учеников, сбил артель, и покатилось-понеслось… Земля-то у нас бедная, урожая нет, а конферанс хорошо пошел. Забогатела деревня! А тут как раз и революция… Сели мы на коней, к буденовцам подались. От наших шуток земля дрожала…
Веселей, народ, гляди! Шпарь на всю Европу! Нам с тобой вперед идти, Капиталу – в… другом направлении! Один белый генерал от этой шутки застрелился. Ей-богу! «Если, говорит, в России это смешно, я жить отказываюсь!» И застрелился! Вот какая политсатира!!! Ну, а потом восстановление пошло, индустриализация, коллективизация. Мы тоже у себя колхоз организовали – «Красная шутка»! По сто реприз с одного гектара собираем. Утесов, Гаркави, Смирнов-Сокольский все к нам на курсы повышения ездят… Я-то, честно говоря, собирался по другой линии пойти. Рабфак закончил, думал инженером стать… А только, честно скажу, земля к себе тянет. Приедешь в родные места, пройдешь по околице, глотнешь родниковой воды, упадешь лицом в траву и чувствуешь хочется конферировать! Ну сил нет! Вот почему и вышел на сцену. Здравствуйте, дорогие товарищи! Зовут меня – Николай Буркини, потомственный конферансье. «Конферансье» слово нерусское, а у нас прижилось. Потому – дело полезное… Конферансье – он же не для себя старается, для других. Атмосферу устанавливает, контакт наводит, чтоб его друзьям-артистам легче выступалось. Вот почему я сейчас уйду со сцены, а вы все аплодисменты, которые мне не достались, подарите им! Встречайте артистов!!!