Кристоф Шнайдер по прозвищу Дум (Christoph «Doom» Schneider) родился 11 мая 1966 года в Берлине в многодетной семье (еще пятеро сестер и старший брат). Дети были от разных пап, так что семейная обстановка в дальнейших комментариях в принципе не нуждается. Тем не менее с родителями Кристофу как раз повезло. Отец был директором Берлинской оперы, мама — преподавателем музыки.
Очевидно, именно в силу засилья женского пола в семье Шнайдер в детстве занимался моделированием собственной одежды, увлекался и другими «девчачьими» играми. Впрочем, вполне возможно, что дело тут не в женском окружении, а в наследственности, ведь фамилия Schneider в переводе с немецкого значит «портной».
Увлечение музыкой началось с того, что Кристофу по наследству от старшего брата перешла ударная установка. Ее-то он и освоил, быстро и весьма успешно. После этого играл с друзьями в нескольких дворовых группах. Кристоф — единственный из раммштайновцев, кому довелось послужить в армии. Вернувшись на гражданку, работал на телефонном узле, а потом, подавшись на природу, два года был грузчиком на горной метеостанции. Спустившись с гор, вернулся к музыке и играл на барабанах в составе все той же Die Firma.
Кристиан Флаке Лоренс (Christian Flake Lorenz) родился 16 ноября 1966 года в Берлине, кроме него в семье были еще два сына. Flake (именно «Флаке» а не английское «Флейк») — его реальное имя, а не псевдоним. Семья была по гэдээровским меркам довольно благополучной: отец — инженер-конструктор, позже он даже стал директором своего предприятия. Первое знакомство с музыкой у Флаке произошло благодаря радио. Раз в неделю по местному восточному каналу ретранслировали известную музыкальную программу Джона Пила на Би-би-си. Флаке очень скоро подсел на нее и стал постоянным восторженным слушателем. Чуть позже, когда западноберлинские радиостанции усилили свои передатчики и их стало возможно свободно ловить на Востоке, свой любимый рок Флаке слушал уже каждый вечер. Родители этому не препятствовали. Дело в том, что отец Флаке сам когда-то был джазовым музыкантом, и в его годы это увлечение было столь же запретным, как и рок в восьмидесятые. Момент, послуживший толчком к тому, чтобы стать музыкантом, Флаке помнит до сих пор: «Мы устраивали вечеринки в чьей-нибудь свободной квартире, где просто слушали кассеты с любимой музыкой, иногда пуская весь альбом целиком без остановок. Именно так было с первым услышанным мною альбомом Sex Pistols — „Never Mind The Bollocks“. После того как я его прослушал, мне безумно захотелось играть в группе». Начинал юный Флаке с участия в христианской рок-команде. Играли и репетировали в основном в церквях. Церковь была отделена от государства, и это обеспечивало относительную свободу, по крайней мере, полиция репетициям и концертам не мешала. Но для Флаке главным было даже не это. Своего инструмента у юного дарования тогда еще не было, и ему было тогда абсолютно все равно, что играть, лишь бы каждый вечер его руки могли касаться чудесных бело-черных клавиш. Когда Флаке исполнилось двадцать, отец, видя всю серьезность увлечения сына музыкой, купил ему орган «Weltmeister», выложив, надо сказать, почти три свои зарплаты. Орган был далеко не новым (скорее он был ровесником Флаке), но, несмотря на это, звучал просто великолепно.
Увлечение музыкой не помешало Флаке получить медицинское образование. Тем не менее, начав самостоятельную жизнь, зарабатывал он все же руками — работал грузчиком на бойне, а позже «вырос» до слесаря-инструментальщика.
Тем не менее именно его увлечение музыкой нашло применение на так называемой большой сцене раньше остальных будущих участников Rammstein. Он был членом довольно известной восточногерманской панк-группы Feeling В, коллектива, который сделал себе имя еще до падения Берлинской стены. Группа была основана в 1983 году, и уже в 1989-м они оказались первой панк-командой, которой удалось записать и официально выпустить свой альбом, а позже даже засветиться на национальном телевидении. (Пытливый раммштайновед знает, что в репертуаре именно этого коллектива была песня «Тревожная молодость» А. Пахмутовой, исполнявшаяся на чистом русском языке. Два экс-участника Feeling В и привнесли ее в репертуар Rammstein во время российских гастролей группы.)
Вторым участником легендарной Feeling В был гитарист Пауль Ландерс (Paul Landers). Родился 9 декабря 1966 года в Берлине в весьма интеллигентной семье, при рождении получил имя Хайко Пауль Хирше (Heiko Paul Hiersche). Детство провел в Берлине, в районе Баумшуленвег. Его отец был профессором славянских языков и обычно работал дома. Мать преподавала русский язык в школе внешнеэкономических связей. Увлечение родителей славянскими языками было не случайным. Оба они были родом не из Германии — мать родилась в Польше, а отец происходил из немецкоговорящей части Чехословакии.
Учеба Паулю не нравилась с самого начала. «В школе мне всегда было жутко скучно». Кроме того, Пауль был самым маленьким в классе и производил на своих учителей достаточно болезненное впечатление. Примечательно, что целый год Пауль прожил с родителями в Москве, на улице Губкина, напротив универмага «Москва». Это было связано с работой родителей. Пауль учился в школе при посольстве ГДР, в третьем классе. Как это обычно бывает с детьми, он быстро научился говорить по-русски без акцента. Русский не забыт им и до сих пор. Впечатления от жизни в Советском Союзе надолго остались в памяти Пауля. Он смог не только пожить в Москве, но и поездить по стране, даже отдыхал на Азовском море. «Мои родители ездили на рынок раз в неделю, — вспоминает Пауль. — Обычно это длилось целый день, потому что автобус приходилось подталкивать, когда он ехал в гору. А потом папа возвращался с тремя кусками масла — и это было совсем неплохо по тогдашним меркам. С тех пор мой отец видеть не может яйца, потому что тогда мы питались практически только ими. Еще мама готовила „картошку в масле“, просто варила картофелины в кипящем масле — получалась очень интересная еда. Хорошее во всем этом было то, что я получил возможность усвоить несложную истину — некоторых вещей может просто не быть. Вернувшись год спустя в Германию, я уже не мог больше вместе с остальными жаловаться на отсутствие кетчупа или простыней на постели. Я успел понять, что такое настоящая нужда. Возможно, опыт жизни в России стал причиной того, что я не рвался уехать из ГДР — я знал, что мы живем далеко не так плохо, как нам кажется».
Увлечение музыкой пришло к нему не сразу. Старшая сестра занималась на фортепиано, но заинтересовать Пауля инструментом, несмотря на все попытки, так и не удалось. Учительница музыки постоянно жаловалась на то, что он плохо себя ведет и постоянно отвлекается. Родители Пауля тем не менее проявили упорство: решив, что у него идеальные «руки кларнетиста», они отправили сына учиться играть на кларнете. Но из этого тоже ничего не получилось. Регулярные занятия очень быстро наскучили Паулю, вскоре он бросил и кларнет. Тем не менее под влиянием друзей музыку он слушал регулярно. Одно время увлекался Жан-Мишель Жаром, но в целом поглощал все подряд и поклонником какого-то определенного стиля не был. Когда Паулю было четырнадцать, в отцовском запыленном шкафу он нашел старую гитару. Издаваемые ею звуки не могли оставить его равнодушным. Совсем скоро, к немалому удивлению родителей, Пауль не только научился на ней играть, но и снова сел за фортепиано, даже взялся за сочинительство. Родители были счастливы такому повороту событий, и вскоре Пауль обзавелся своей первой электрогитарой местного производства. После этого он поступил в музыкальную школу, но музыка еще долгое время оставалась для него лишь домашним увлечением.