«Исторические воззрения участников „Вольноказачьего движения“» одного из наиболее влиятельных течений казачьей эмиграции 1920-1930-х гг. – анализируются С.М. Маркедоновым в сравнении с концепциями профессиональных историков дореволюционной России и Русского зарубежья (В.О. Ключевский, С.Г. Пушкарев и др.) На конкретном примере конструирования национальной идентичности с помощью событий прошлого рассматриваются такие серьезные проблемы исторической науки, как научная ценность неакадемической историографии; этическая ответственность исследователя за отбор, систематизацию и интерпретацию фактов и источников; политизация исторического знания. Вводятся в оборот новые неопубликованные материалы (рукописи Т.М. Старикова, хранящиеся в ГАРФ).
В разделе «Книжная полка» представлены краткие обзоры ряда изданий по истории Русского зарубежья и Петербурга (Зарубежная Россия. 1917-1939 гг.: Сб. статей / Отв. ред. В.Ю. Черняев. СПб.: Европейский Дом, 2000. 444 с.; Memorie del conte Michail Dmitrievitch Boutourline / Trad, di M. Olsufeva. A cura di W. Gasperovitz e M. Talalay. Lucca: Maria Pacini Fazzi ed., 2001. 368 p.; Труды Государственного музея истории Санкт-Петербурга. Вып. 6: «Петербуржец путешествует»: Материалы конф. 2-3 февр. 1999 г. СПб.: ГМИСПб, 2001. 272 с.; журнал «История Петербурга»).
В 2005 Г. увидела свет книга четвертая альманаха – «Методология. Символика. Семантика» (276 с.). В ней представлены некоторые методы социально-гуманитарных исследований и работы, посвященные эмблемам, знакам и символам России. Рассматриваются методы музеологии и архитектуроведения в системе социально-гуманитарных наук, схема создания биографического очерка, проблемы прочтения и понимания текста; названия политических партий и организаций России конца XX в. как лексико-семантический источник.
В книге рассказана история российского флага, раскрываются вопросы формальной геральдики, изучены вербальные символы национальногосударственной идеологии в России, древняя символика архитектурных форм и стилей Петербурга и эмблематика современных политических партий, представлены художественные открытки петербуржцев начала XX в., впервые систематизируется городская гиппопластика (конная скульптура) Петербурга. В книге упомянуто более 700 имен, она обильно снабжена иллюстрациями (175 рисунков), в научный оборот вводятся новые источники и данные.
Книги альманаха «Факты и версии» есть в основных библиотеках Петербурга и Москвы, в ряде книгохранилищ других городов России, в некоторых зарубежных научных центрах, включая Библиотеку Конгресса США. [4]
Надеемся, что и новый сборник по истории русской эмиграции найдет своего заинтересованного читателя.
В.Ю. Жуков
В.Ю. Жуков ЗАРУБЕЖНАЯ РОССИЯ: ЭМИГРАЦИЯ И ЭМИГРАНТЫ
Русские в эмиграции. Еще одним трагическим следствием революции и Гражданской войны в России стала массовая эмиграция из страны. Россию покинуло 1,5-2, может быть, 2,5 млн. человек.[5]
Эмиграция (от лат. emigrate: переселяться, выселяться) – емкое понятие, это одновременно и процесс, и состояние, и корпус людей, и в целом явление. Назовем три его основных значения:
1) принудительное (выселение), вынужденное или добровольное переселение граждан одной страны в другую на длительный срок или постоянное место жительства по различным причинам (политическим, экономическим, этническим, религиозным, личным и др.). Такие переселенцы называются эмигрантами (с точки зрения оставшихся на покинутой родине), или иммигрантами (с точки зрения жителей страны пребывания). Здесь эмиграция выступает как процесс отъезда и переезда, перемещения в пространстве;
2) поселившись в другой стране в результате процесса эмиграции (перемещения в пространстве) или по другим причинам (в случае изменения линии границы, когда оставаясь на месте, человек не по своему желанию оказывается в другой стране, как это произошло, например, с И.Е. Репиным), человек пребывает в состоянии эмиграции, то есть нахождения вдали от родины, на чужбине;
3) совокупность эмигрантов (покинувших свою страну и оказавшихся на чужбине).
Синонимами эмиграции в последнем значении (совокупность эмигрантов) являются также:
1) диаспора, или рассеяние (буквальный перевод этого слова с греческого языка), – люди, живущие за рубежом, то есть в эмиграции;
2) Русское зарубежье, или Зарубежная Россия (применим только к русской эмиграции).
Понятно, что в целом эмиграция (любая, но в данном случае речь идет о русской эмиграции) представляет собой сложное массовидное явление, требующее исторического изучения. Не только как факт нашей истории, но и как большая человеческая драма.
Немалая часть населения России, в первую очередь интеллигенции (в том числе военной), изначально не приняла Октябрьскую революцию. Многие из этих людей влились в Белое движение, а после его поражения были вынуждены эмигрировать за границу.
Русские на чужбине обычно жили колониями. Бытовое положение эмигрантов в приютивших их странах в большинстве случаев было весьма нелегким: вечные поиски заработка и жилья, нередко осложнявшихся незнанием местного языка и обычаев. В Европе только Югославия признавала полученные эмигрантами в России (до февраля 1917 г.) воинские звания, дипломы и свидетельства об образовании. Представителям интеллигентных профессий далеко не всегда удавалось устроиться по специальности. Офицеры работали на заводах, шахтах, в ресторанах; хорошо, если удавалось стать водителем такси. Многим дворянкам приходилось наниматься в услужение, зарабатывая на жизнь мытьем посуды и полов, стиркой белья.
Психологической особенностью этой эмиграции было то, что люди переживали свое вынужденное беженское состояние как временное, годами жили «на чемоданах», ожидая скорого падения большевистского режима и надеясь на свое возвращение. Со временем приходило горькое осознание того, что чужбина – это удел на всю оставшуюся жизнь… Переписка с родственниками и друзьями, оставшимися в Советской России, была почти невозможна, чтобы не навлечь на них гонения.
Русская военная эмиграция и непредрешенчество белых вождей. За границей кадры русских военных частей были сохранены под руководством генерала барона П.Н. Врангеля в надежде на скорое возвращение: или после падения большевистского режима вследствие внутреннего переворота, или для военного вторжения в Советскую Россию с иностранной помощью. Военные, по образному выражению Врангеля, лишь на время променяли «шашку на лопату и винтовку на плуг» и расценивали свое вынужденное отступление на чужбину как временную передышку между походами в ожидании новой интервенции.
Вожди Белого движения А.И. Деникин, П.Н. Врангель, А.П. Кутепов стояли на позиции непредрешения будущего строя (в этом и состояла суть «Белой идеи»). В случае возвращения в Россию Деникин допускал возможность созыва Учредительного собрания, но лишь заново избранного и только после некоего переходного периода «очистительной диктатуры». Врангель избегал высказываться на этот счет, официально выступал как непредрешенец, а неофициально – как монархист, по тактическим соображениям считая выдвижение монархического лозунга преждевременным. Схожую позицию занимал и Кутепов. чтобы не оттолкнуть от себя немонархическую часть своего окружения и военных кадров в эмиграции, они заявляли о невозможности для себя навязывать какой-либо строй русскому народу, чтобы в случае падения или свержения советской власти он сам решил свою судьбу.
Такое непредрешенчество в теории было на самом деле только ширмой, чтобы раньше времени не разжигать политические страсти. На практике непредрешение в гражданскую войну и вообще в борьбе за власть невозможно: ясно, что режим (строй) устанавливает сам победитель, в чьих руках оказывается завоеванная власть.
4
Подробнее см.:
5
Такая оценка является традиционной. Вместе с тем существуют и другие цифры: например, по данным Лиги наций, с 1917 по 1926 г. из России выехало 1 млн. 160 тыс. человек.