- Тебя что-то беспокоит, Спархок? - спросила она.
- Наверное, усталость. Всегда, когда завершаешь какое-то дело, наступает упадок сил.
- По-моему есть что-то еще.
- Вообще-то да, - кивнул Спархок. - Все эти события, в пещере. Я немного ошалел от них.
- Знаешь, Спархок, я ни в коем случае не хочу тебя обидеть, но мне кажется, что ваша эленийская вера стала какой-то немного казенной, а ведь очень трудно любить что-то далекое и холодное. Боги Стирикума гораздо ближе к своим верующим.
- И все же мне лучше оставаться эленийцем. Личные отношения с богами выводят из душевного равновесия.
- Но разве ты не любишь Афраэль? Хотя бы немножко?
- Ну конечно же люблю. Сказать по правде, мне было гораздо уютней рядом с ней, когда она была просто Флейта, но все ж я по-прежнему ее люблю, - Спархок скорчил гримасу и деланно возмущенным тоном заявил: По-моему ты хочешь ввергнуть меня в пучину языческих ересей, матушка.
- Не думаю, - серьезно ответила Сефрения. - Ведь Афраэли нужна лишь твоя любовь. Она никогда не просила твоего поклонения.
- Все равно, все это очень странно. Хотя сейчас, конечно, не время для богословских споров.
С дороги послышался глухой стук копыт. Какие-то невидимые всадники осадили лошадей неподалеку от места, где укрылись Спархок и Сефрения. Спархок быстро вскочил и потянулся за мечом.
- Они должны быть где-то поблизости, - донесся из темноты чей-то грубый голос. - Это был его человек - тот, что недавно въехал в город.
- Не знаю, как вы двое, а я что-то не больно спешу найти его, отозвался второй голос.
- Но нас же трое, - самоуверенно проговорил первый.
- Ты думаешь, ему есть до этого дело? Да он прикончит нас всех и даже не вспотеет. Это же рыцарь Храма. А коли он нас всех порешит, так зачем нам деньги, которые мы получили?
- А он, пожалуй, прав, - согласился третий. - Лучше бы нам найти его незаметно и выслеживать потом, пока не получится устроить засаду. А стрела, пущенная в спину, всякого делает мертвецом - и рыцаря и не рыцаря. Так что продолжаем искать. Да, кстати, женщина едет на белой лошади - не забудьте.
Лошади двинулись дальше, и Спархок вложил в ножны наполовину вынутый меч.
- Кто это, как ты думаешь? - прошептала ему Сефрения. - Может, люди Воргуна?
- Вряд ли, - так же тихо ответил Спархок. - Воргун, конечно, бывает крутоват, но он совсем не из тех, кто будет посылать наемных убийц. Отпустить несколько проклятий, бросить на время в темницу - это он, пожалуй, не прочь со мной сделать. Но убивать, да еще таким способом... Нет, это не он, по крайней мере, я надеюсь на это.
- Значит, их послал кто-то другой...
- Выходит так, - Спархок нахмурился. - Хотя, сколько ни вспоминаю, не могу вспомнить, чтобы за последнее время я кого-нибудь обидел в Талесии.
- У Энниаса, дорогой мой, длинные руки.
- Может быть и так, матушка. Однако нам остается пока лишь притаиться и быть настороже, пока не вернется Кьюрик.
Прошел наверное час, когда они услышали мягкие удары копыт лошади, медленно бредущей по дороге из Эмсата. Лошадь остановилась на вершине холма.
- Спархок? - донесся тихий смутно знакомый голос.
Спархок взялся за рукоять меча и обменялся с Сефренией быстрым многозначительным взглядом.
- Я знаю, что ты где-то здесь, Спархок. Это я - Тэл. Твой человек сказал, что ты хочешь пробраться в Эмсат? Стрейджен послал меня провести тебя.
- Мы здесь, - отозвался Спархок. - Погоди немного, сейчас мы выйдем, - они с Сефренией вывели лошадей к дороге, чтобы встретить там светловолосого разбойника, который сопровождал их в город Хейд, когда они направлялись к пещере Гверига. - Значит, ты проведешь нас в город?
- Нет ничего проще, - пожал плечами Тэл.
- Как мы пройдем мимо стражи на воротах?
- Просто проедем мимо. Стрейджен давно уже подкупил привратников. Это заметно упрощает дело. Так что, мы отправляемся?
Как и в остальных северных городах, крыши домов в Эмсате были очень высокими, с крутыми скатами и острыми коньками - из-за частых и обильных снегопадов зимой. На узких извилистых улочках в этот час можно было встретить лишь редкого прохожего. Однако Спархок был настороже - трое убийц, подосланных к нему неизвестно пока кем, не шли из головы.
- Будь поосторожней со Стрейдженом, Спархок, - предупредил его Тэл, когда они въехали в бедный прибрежный район города. - Он незаконнорожденный сын одного графа и очень ревностно относится к вопросам происхождения, особенно своего собственного. Он любит, чтобы к нему обращались не иначе как милорд". Это может быть и глупо, но во всем остальном он очень хорош, так что мы подыгрываем этой его причуде, - он указал на поворот в совсем уж узкую и кривую улочку, заваленную гниющими отбросами: - Нам сюда.
- А как поживает Телэн?
- Сейчас немного обжился, а поначалу так честил вас, что некоторых его словечек не слыхал даже я.
- Могу себе представить, - Спархок решил, что этому человеку можно доверять. - Какие-то люди проезжали мимо того места, где мы прятались, за некоторое время до того, как объявился ты. Они, похоже, искали нас. Это были не ваши люди?
- Нет, - ответил разбойник. - Меня отправили одного.
- Я так и думал. Эти люди собирались выпустить в меня все свои стрелы. А Стрейджен не мог быть в этом как-то замешан?
- Ни в коем случае, Спархок, - твердо сказал Тэл. - Ты и твои друзья под воровской защитой, если ты понимаешь, что это означает. Стрейджен никогда не нарушит клятвы. Я поговорю с ним об этом, так что твоим вольным стрелкам не поздоровится, - он засмеялся холодным смехом. - Возможно, он больше рассердится не на то, что они хотели убить тебя, а на то, что они хотели сделать это без его разрешения. Никто в Эмсате не имеет права перерезать кому-нибудь глотку или украсть хотя бы грош, если того не позволит Стрейджен. Он будет очень недоволен.
Светловолосый разбойник довел их до конца улицы - жилые дома исчезли, кругом грузно столпились приземистые здания портовых складов. Они подъехали к одному из них с задней стороны, где были встречены парой дородных головорезов, стоящих на страже у дверей.
Внутреннее убранство здания разительно отличалось от убогого внешнего вида. Обстановка лишь немногим уступала в роскоши королевским дворцам. На окнах висели густо-малиновые портьеры, скрипучий пол устилали голубые ковры, грубые дощатые стены были скрыты за прекрасными гобеленами. Витая лестница из полированного дерева вела в верхний этаж. Все было освещено мягким мерцающим светом хрустальных канделябров.
- Я оставлю вас ненадолго, - сказал Тэл. Он вошел в боковую комнату и через несколько минут появился в небесно-голубом камзоле и кремовых лосинах.
- Весьма элегантно, - заметил Спархок.
- Еще одна дурацкая причуда Стрейджена, - фыркнул в ответ Тэл. - Я простой человек, а не вешалка для барского тряпья. Идемте наверх, я представлю вас милорду.
Верхний этаж отличался еще более роскошной и экстравагантной обстановкой. Паркет стелился под ногами замысловатейшими узорами, стены были отделаны резными дубовыми панелями. Через все здание проходил широкий коридор, а огромный холл заливал золотистый свет свечей в богатых канделябрах. Можно было подумать, что здесь в разгаре дворцовый прием. В углу четверо довольно-таки посредственных музыкантов извлекали из своих инструментов бравурные мелодии. Разодетые воры и уличные девки кружили по полу в танце. Небритые подбородки мужчин, спутанные волосы женщин и чем-то перепачканные лица странно контрастировали с элегантными одеждами.
Центральной фигурой всего собрания был худощавый человек. Аккуратно уложенные волосы локонами спускались по расшитому кружевами воротнику, расшитые золотом одежды сверкали белизной. Кресло, в котором он сидел, не было, конечно, троном, но весьма походило на него. Лицо его кривилось сардонической усмешкой, глубоко посаженные глаза глядели на все происходящее с затаенной болью.