Я же всего лишь на минуту прикрыл глаза, удобно устроился на мягком соседе (совесть позорно молчала), как этот же мягкий сосед будит меня и своим прекрасным альфа-голосом произносит:
- Конечная, парень. Плечо отдай.
Я, вместо того, чтобы, как учил папа, смущенно потупить взгляд и подняться, широко зевнул, забывая закрыть рот, так, что альфе, наверное, мои гланды были видны, и устроился поудобнее на мягком плече. Спать хотелось невероятно, эта подработка официантом выматывала меня хуже секса. Хотя, какой секс, я же приличный тихий замухрышка, не чета тем омегам, что учатся со мной на потоке.
Альфа усмехнулся, а потом очень жестоко встряхнул меня. Я мгновенно проснулся, посмотрел на него, грозясь разразиться тирадой по поводу жестокого обращения со мной, и… замер, открыв рот. Разве что нитки слюны для полного позора не хватило, потому я хлюпнул, втягивая слюни. Мужчина был бесподобен – этакий Аполлон в человеческом обличии. Я со стыдом заметил мокрый след на его куртке. Ага, значит, слюней напускал все же.
- Упс. П-простите, - пролепетал я и, поражаясь своей наглости, протянул руку, вытирая мокрый след. – Простите, - я пулей вылетел из автобуса, оказываясь в автобусном парке. Класс. Просто шикарно. Мой сосед выбрался за мной, но я уже улепетывал, боясь какого-нибудь штрафа за испорченную куртку (а она на вид дороговата для меня) или выговора за использование его плеча как подушки. Я сомневался, что штрафы за это есть, но лучше не проверять, я и так опозорился как мог.
До дома было далече, потому я торопился. Все-таки не июль месяц – зима пробиралась под пуховик, из-за которого я и так выглядел, как мешок с картошкой на ножках – такой же бесформенный и маленький. Не сказать, что я стеснялся своего вида, все же, чем богаты, тем и рады, но хотелось бы быть помилее и выглядеть повзрослее. А этот вид недобитого педофилом мальчика… Он меня раздражал, я даже бороду пытался отпустить, как истинный брутал. Ну да, конечно, если те три волосинки можно назвать бородой. Но мне же двадцать! Не пятнадцать!!! Но мать-природа не хотела делать из меня альфу. Вместо этого она наградила меня каштановой шевелюрой, как у льва (ну да, ну да, я сам себе вру), какими-то невзрачными глазенками и ростом метр с кепкой. Спасибо, спасибище. Однако, у меня есть суперспособность! Я как супермен, только круче. Вы не поверите, мне страшно это говорить, но я… я могу заснуть в любом месте! Видали? Видали такого?
Про себя сгорая от гордости, я наконец залетел в подъезд, поправляя рюкзак. Надо бы перестать спать в автобусах и начать высыпаться. Правда, для этого придется бросить подработку, что грозит мне смертью от голода где-нибудь в подворотне. Ладно-ладно, я слегка преувеличиваю, но встанет вопрос: снимать эту квартиру или кушать. Мне, омеге из провинциального городка, было довольно сложно обустроиться в столице. Москва два года назад встретила меня дождем и с той поры не собиралась менять гнев на милость. Уж не знаю, чем я не угодил столице, но я постоянно попадал в передряги. Однако, решив жить самостоятельно, я не просил денег у родителей (ну разве что чуть-чуть), правда, получалось не очень. Со второго курса стало сложнее.
Я открыл старую дверь своим ключом и зашел внутрь – никого. Мой сосед-омега наверняка зависал у своего парня. Мне и лучше, когда в квартире, которую мы снимали пополам (30 тысяч в месяц – грабеж!), никого не было. На часах было около двенадцати, а надо было еще приниматься за домашнюю работу, потому остаток ночи я провел в безудержном веселье, обложившись учебниками и закусывая найденной в холодильнике морковкой.
Пречудесное зимнее утро встретило меня через три часа, после того, как я отрубился на столе. Я собрался, почти ощущая, как трясутся мешки под глазами (я хотел достигнуть скила и начать их закатывать в трубочки). Автобуса, конечно, долго не было, и я уже начинал замерзать, тихонько умирая от московского мороза, который забирался под пуховик, щекоча кусочек кожи над ремнем. Я брыкался, пытаясь от него отделаться, подпрыгивал на месте, побегал вокруг остановки и даже сделал зарядку. Собственно в положении потягивания меня и застал подъехавший автобус, в который я со скорбным вздохом погрузился. Люди в нем были такие же замерзшие и раскрасневшиеся. Я плюхнулся на сидение рядом с… о боже, только потом я сообразил, что это мой вчерашний сосед. Он мирно подпрыгивал на сидении во время кочек и делал вид, что не замечает моего взгляда. Или правда не видел. Но я все равно его разглядывал – мой Аполлон сидел с кейсом на коленях, весь такой из себя офисный работничек, который непонятным образом оказался в занюханном автобусе. Я поморщился и отвернулся. Тепло печки разморило меня, и буквально через несколько остановок я совершенно случайно оказался спящим на коленях у альфы. Упс, второй раз. Я постарался мило похлопать глазками в ответ на долгий, нечитаемый взгляд, потом ме-е-едленно подтянул к себе рюкзак и с криком: «Ой, это же моя остановка!» вылетел из автобуса. Аполлон, наверное, был в шоке, но я уже мчался к корпусу, выбросив его из головы.
В этот день я успел прикорнуть на задних партах, в столовой, чуть-чуть поспать в туалете, потому на работу я прибыл бодрым и веселым, собирая заказы и мило улыбаясь, стараясь, чтобы мой оскал не пугал посетителей. Видимо, не пугал, раз я даже получил чаевые. Аполлон почему-то не выходил из головы, хотя пара милых альф улыбалась мне. Я был просто уверен, что в третий раз его не встречу – не бывает таких совпадений. Тем не менее, вечером зайдя в автобус, я замер в проходе. Аполлон тоже уставился на меня, как на седьмое чудо света. Хотя, это, наверное, потому, что я показывал на него пальцем и стоял, открыв рот.
- П-простите, - я зарделся, отсел подальше и старался больше не удивляться. Нет, ну надо же. Я почти поверил, что госпожа Судьба прислала его мне. В конце концов – омега я или нет?! Наверное, все же счастье мне сегодня не светило, потому что Аполлон знакомиться не спешил, да и вообще сидел себе там сзади, словно его нет. Не удивлюсь, если окажется, что он мне приснился. Хотя я уже представил наших общих детей и назвал их Ипполит, Аполлоний и Вася. Вася будет нелюбимым сыном, решил я, во сне отчитывая мальчика за то, что в его имени нет букв «п» и «о». Как по мне, это очень досадное упущение, но должен же в семье быть нелюбимый сын! А вину свалим на Аполлона.