Э. – Он плачет.
П. – У старых псов и то больше достоинства. (Протягивает Эстрагону свой носовой платок.) Утешьте его, раз уж вы его жалеете. (Эстрагон колеблется.) Возьмите. (Эстрагон берет платок.) Утрите ему глаза. Пусть он почувствует себя не таким брошенным. Эстрагон всё ещё колеблется.
В. – Дай мне, я это сделаю. Эстрагон не даёт ему платок. Детские жесты.
П. – Торопитесь. Он скоро перестанет плакать. (Эстрагон приближается к Лакки и собирается вытереть ему глаза. Лакки с силой ударяет его в ногу. Эстрагон роняет платок, отбегает, бегает по кругу, хромая и вопя от боли.) Платок. (Лакки ставит на землю чемодан и корзину, подбирает платок, подходит, даёт его Поццо, отходит, берет чемодан и корзину.)
Э. – Негодяй! Скотина! (Засучивает штанину.) Он меня искалечил!
П. – Я вам говорил, что он не любит чужих.
В. – (Эстрагону.) Покажи. (Эстрагон показывает ему ногу. Поццо, со злостью.) У него кровь!
П. – Это хороший знак.
Э. – (держа ногу не весу) Я не смогу больше ходить!
В. – (нежно.) Я тебя понесу. (Пауза.) В крайнем случае.
П. – Он больше не плачет. (Эстрагону.) Вы его заменили, в некотором роде. (Мечтательно.) Слёзы людские непреходящи. Если кто-то начинает плакать, где-то кто-то перестаёт. То же со смехом. (Смеётся.) Не будем говорить плохо о нашей эпохе, она не страшнее предыдущих. (Молчание.) И хорошо о ней не будем говорить. (Молчание.) Не будем о ней говорить. (Молчание.) А ведь человеческая популяция действительно увеличилась.
В. – Попробуй пройтись. Эстрагон идет, хромая, останавливается перед Лакки, плюёт на него, садиться там, где он сидел после поднятия занавеса.
П. – Знаете ли вы, кто меня всему этому научил? (Пауза. Тыча пальцем в сторону Лакки.) Он!
В. – (смотря в небо) Когда же наступит ночь?
П. – Без него мои чувства и мысли касались бы только низменных вещей, касающихся моей профессии... впрочем, неважно. Красота, милосердие, высшая истина – все это было мне недоступно. И тогда я взял себе Кнука.
В. – (невольно, оторвавшись от созерцания неба.) Кнука?
П. – Вот уже скоро шестьдесят лет, как это длится... (мысленно считает) ...да, скоро шестьдесят. (Гордо выпрямляясь) Мне столько не дашь, не правда ли? (Владимир смотрит на Лакки.) Я рядом с ним совсем молодой человек, а? (Пауза. Лакки.) Шляпу! (Лакки ставит на землю корзину, снимает шляпу. Густые седые волосы обрамляют его лицо. Он берет шляпу подмышку и поднимает корзину.) А сейчас, смотрите. (Поццо снимает свою шляпу.1 Он совершенно лысый. Надевает шляпу.) Видели?
В. – Что такое Кнук?
П. – Вы не здешние. В каком веке вы живёте? Раньше люди держали шутов, теперь кнуков. Те, кто может себе это позволить.
В. – И вы его теперь выгоняете? Такого старого, такого верного слугу?
Э. – Дерьмо!
Поццо становиться всё более и более нервным.
В. – После того, как вы высосали из него всю суть, вы бросаете его, как... (ищет слово) ...как банановую корку. Признайтесь, что...
П. – (Стонет, пряча голову в ладони.) Я не могу больше... больше выносить... что он делает... не понимаете... ужасно... он должен уйти... (вздевает руки к небу) ... я схожу с ума... (обессилено роняет голову на руки) Я больше так не могу... не могу...
Молчание. Все смотрят на Поццо. Лакки подрагивает.
В. – Он больше не может.
Э. – Это ужасно.
В. – Он сходит с ума.
Э. – Омерзительно.
В. – (Лакки.) Как вы осмелились? Как не стыдно! Такого хорошего хозяина! Так заставлять страдать! После стольких лет! Как же так!
П. – (всхлипывая) Раньше... он был хороший... помогал мне... развлекал меня... делал мне лучше... теперь... он меня убивает...
Э. – (Владимиру.) Он хочет его заменить?
В. – Как?
Э. – Я не понял, но что, хочет его заменить или он больше никого не хочет рядом?
В. – Не думаю.
Э. – Как?
В. – Не знаю.
Э. – Надо спросить.
П. – (спокойно) Господа, не знаю, что со мной сталось. Прошу у вас извинений. Забудьте все. (Постепенно овладевает собой.) Не помню точно, что я говорил, но можете быть уверены, что в этом не было ни капли правды. (Выпрямляется, бьет себя в грудь.) Разве у меня вид страдающего человека? Ну же! (Роется в карманах.) Куда я девал свою трубку?
В. – Очаровательный вечер.
Э. – Незабываемый.
В. – И он ещё не окончен.
Э. – Вроде бы нет.
В. – Он только начинается.
Э. – Ужасно.
В. – Как в кино.
Э. – В цирке.
В. – В мюзик-холле.
Э. – В цирке.
П. – Куда же я засунул свою трубку!
Э. – Смешной! Потерял свою пыхтелку! (Громко смеется.)
В. – Я сейчас. (Направляется к кулисе.)
Э. – По коридору, налево.
В. – Займи за мной место. (Выходит.)
П. – Я потерял свой чубук!
Э. – (надрываясь от хохота) Умру со смеху!
П. – (поднимая голову) Вы случайно не видели... (Замечает отсутствие
Владимира. Разочарованно.) О! Он ушёл!.. Не попрощавшись! Так не принято! Вы должны были его остановить!
Э. – Он сам остановился.
П. – О! (Пауза.) Тогда ладно.
Э. – (вставая) Идите сюда.
П. – Зачем это?
Э. – Сейчас увидите.
П. – Вы хотите, чтобы я встал?
Э. – Сюда,.. сюда... быстрее.
Поццо поднимается и идет к Эстрагону.
Э. – Смотрите!
П. – Ну и ну!
Э. – Кончено.
Владимир возвращается, мрачный. Толкает Лакки, опрокидывает ударом ноги стул, ходит нервно взад и вперед.
П. – Он недоволен?
Э. – (Владимиру.) Ты пропустил нечто замечательное. Жаль.
Владимир останавливается, поднимает стул, снова начинает своё хождение, но уже более спокойно.