Пролог
- Насть, а, Насть, скажи, а любовь между мальчиками существует? – робко спросил двенадцатилетний мальчик девочку-ровесницу, что сидела в школьном коридоре на скамейке.
- Конечно существует! – уверенно кивнула девочка. – Любовь между мальчиками - самая красивая и искренняя любовь!
- Правда? – неуверенно переспросил мальчик.
- Правда. А ты почему спрашиваешь? – мальчик покраснел и отвернулся. – Кирилл, ты влюбился в мальчика? – она захлопала в ладоши. – Это замечательно! Кто он?
- Олег Желудев, - пробормотал мальчик.
Глаза девочки удивленно округлились. Олег был одиннадцатиклассником и самым популярным парнем в школе.
- Ты должен ему признаться, - серьезно произнесла девочка.
- Признаться?
- Да! Олег хороший и добрый! Он всегда всем помогает! Я уверена, что он тебе не откажет!
- Не знаю...
- Лучше сделать и жалеть, чем не сделать и жалеть, - совсем, как взрослая произнесла девочка. Мальчик грустно вздохнул.
- Повтори еще раз, что ты сказал, малец, - еле сдерживая смех, попросил парень у стоящего перед ним мальчика. Мальчик был красным до корней волос и постоянно переминался с ноги на ногу, глядя вниз.
- Ты нрав... Я люблю тебя! – признался он.
- Ха-ха-ха-ха, ну даешь! Мне, конечно, лестно, но я не педофил и не педик, так что, гуляй, малыш, - мальчик поднял на него свои серо-голубые глаза.
- Педик? Это плохо?
- Конечно! Два парня - это мерзко, неправильно и ужасно! Они недостойны жить! – с презрением заявил парень.
- Недостойны, - тихо повторил мальчик.
- Кирилл, сынок, что с тобой? Тебе плохо? Ты что-то не то съел? – с неподдельной паникой спрашивал у мальчика взрослый мужчина - его отец, подбегая к его кровати, над которой склонился мальчик. Его рвало.
- Не знаю, - соврал мальчик.
Мужчина отнес его в туалет, а сам вернулся в комнату сына, чтобы убраться, и нашел под кроватью несколько пачек снотворного. Холодный пот прошиб его. Вскочив на ноги, он забежал в ванную комнату к сыну.
- Кирилл, ты пытался покончить с собой? – голос у мужчины был потерянный и перепуганный донельзя. Затравленный взгляд мальчика, который тут же начал плакать, сказал все за себя.
- Никогда! Слышишь?! Никогда так больше не делай! – плача просил мальчика отец, крепко прижимая его к своей груди. Щеки ужасно горели от пощечин. Из глаз и носа текло, но он лишь шмыгал носом. – Обещай!
- Обещаю, - обнимая отца в ответ, сказал мальчик.
«Хватит! Довольно с меня этой любви! Я больше не собираюсь влюбляться!» - одновременно дал самому себе обещание мальчик.
Прошло семь лет, а свое слово он продолжает держать...
Запустивший колесо Судьбы
- Значит, сукин сын решил, что его сосунок справится с управлением фирмы куда лучше меня. Как бы не так... Чтоб какой-то мальчишка обошел меня, - зло говорил мужчина лет под сорок. На его висках была видна седина, возле глаз прорисовывались морщины, когда он, прищурившись, заглянул в бокал с коньяком. Одет он был в дорогой черный костюм с белоснежной рубашкой. Мужчина задумчиво постучал пальцами по бокалу, а потом нажал на кнопку вызова секретарши на селекторе.
- Чем могу помочь, Николай Антонович? – поинтересовалась молоденькая девушка в короткой темно-синей юбке и бежевой блузке, зайдя в кабинет к мужчине.
- Позови мне Олега. И живо!
Девушка скрылась за дверьми, а через две минуты в кабинет уже входил высокий, широкоплечий мужчина с осанкой военного. На вид ему было тридцать лет, если не больше.
- Слушаю, - только и произнес он.
- Миренко... как его звать-то... Кирилл. Убрать его. Я хочу, чтобы все твои парни, начиная от простой шпаны и заканчивая профессионалами, начали на него охоту. Ясно?
- Так точно. Срок исполнения?
- Чем быстрее, тем лучше.
- Будет сделано.
Мужчина повернулся на 180 градусов через левое плечо и вышел, а хозяин кабинета, довольно улыбаясь, откинулся на спинку кресла.
- Ну что ж, Владимир, мой дорогой друг, ты сам напросился. "Это просто бизнес", - как ты любишь повторять.
Проявил, блин, инициативу....
Влад.
Я хороший человек. Мне так говорят. Еще с детства. Хороший сын, хороший ученик, хороший одноклассник, хороший друг, хороший студент, хороший одногруппник... Теперь еще и хороший работник. Честно? Бесит страшно. Потому что «хороший» ничего не значит. Эта середина между «плохим» и «отличным». Но меня ни разу не называли плохим или отличным. Только хорошим. А все из-за моего характера.
Я неконфликтный человек. Вообще. Мне сказали – я сделал. Но делать что-то самому, по своей инициативе, я никогда не делал. Как-то не хочется. Отсюда и это звание «хорошего» человека. Нет, я понимаю, что мне уже двадцать четыре, и я должен начать сам думать и сам принимать решения, но ведь двадцать четыре года - это такой странный возраст... С одной стороны, ты вроде как уже взрослый, но с другой, только недавно окончил институт и еще не окунулся в мир взрослых. Надо перестраиваться с мысли «весело же будет», на «ты взрослый мужчина, ты не можешь придти на работу завернутый в одеяло». Тяжко. За пять лет учебы я привык приходить на первые пары в одеяле. Преподаватели, кстати, тоже привыкли. Но теперь я взрослый, у меня есть довольно неплохая работа в известной в нашем городе туристической фирме, что принадлежит Золотовой Эрике (7 место из 10 в списке самых влиятельных людей города). А еще я теперь самостоятельный. Живу (наконец-таки после пяти лет общаги!) в своей собственной квартире, пускай и съемной. И теперь мне никто не скажет: «Влад, ты оборзел! Оторвал задницу от кровати и бегом посуду мыть!». Поэтому посуда моется у меня только тогда, когда чистой не остается вообще.
Ладно, вы меня раскусили, я просто ленивый! И что? Я же не ленивый до такой степени, что вообще ничего не делаю. Я просто не люблю совершать лишние телодвижения. Законом не запрещено.
Обо всем этом я думал, прижимаясь к какому-то мужику. Нет, я не извращенец. Просто сейчас час-пик, и автобус, который везет меня до дома, переполнен. Так что, хочешь, не хочешь, а пообжиматься с кем-нибудь да придется. Благо, на остановке в парке почти половина пассажиров вышла. Конечно, ведь скоро конечная. Я посмотрел на свое отражение в исписанном и исцарапанном окне транспорта и поморщился, так как зачастую слышал от девушек в свой адрес только одно слово - «хорошенький». Вешайся.
Я блондин. Причем платиновый. Ужас, не правда ли? У меня темно-зеленые глаза, как листва на деревьях (почему-то все считают, что листья у деревьев яркие и светлые), окаймленные черными ресницами. Контраст с волосами такой, что, мама, не горюй! Из-за этого все считают, что я крашу ресницы. Зачем мне это надо? Я же парень! Нос, как нос. Губы, как губы. Хотя одна из моих бывших однажды сказала, что мои губы в точности, как у Орландо Блума. По-моему, у него обычные губы. Роста во мне 184 см. Вполне пойдет. Плечи стандартной ширины. На руках мускулы, за что спасибо одному другу. Он когда-то потащил меня в тренажерный зал. Пресс тоже есть, конечно, не всеми обожаемые шесть кубиков, но все равно. Я вообще такой обычный... стандартный парень. Кому-то нравлюсь, кому-то - нет.
Я вышел на своей остановке и направился к дому. Надо бы придумать что-нибудь на ужин, хотя можно обойтись парой бутербродов с кофе. Как хорошо, что мама в другом городе и не знает, как питается ее сын, иначе она бы мне уже давно голову откусила. Я набрал код домофона и открыл дверь в подъезд, когда меня привлек шум справа, откуда я только что пришел. Не обращая внимания на прохожих, по тротуару со всех ног бежал какой-то парнишка, а за ним гнались двое солидных с виду мужчин. Это трио я заметил еще когда мы проезжали парк, они неслись по выщербанным плитам под недоумевающие взгляды мамаш с детьми и влюбленных парочек. Я тогда еще подумал, что парень, может, украл у мужчин что-то или нагрубил, а теперь они хотят его проучить. Всякое ведь бывает.
Парень, не притормаживая, свернул за угол дома - соседа моего дома. Я поморщился. А что, если бы это был тупик? Столько пробежал, и все зря. Но, на счастье парня, это был не тупик. Не знаю, кто строил соседний дом, но он явно был не совсем трезвый, потому что здание чуть выпирало на дорогу, и его можно было полностью обогнуть по периметру, что сейчас и делал парень, но другой дороги, как вновь на улицу, где я сейчас стоял, нет.