В тот же день, несколькими часами позже, люди, знавшие Аполлония лично, видели его якобы на расстоянии трех дней пути от Рима.
Вскоре после странного своего исчезновения из римского зала суда Аполлоний Тианский объявился в Греции, где жил при храмах. Нам не известны, однако, ни время, ни место смерти этого философа. Не было известно это и его современникам. В анналах истории он числится «без вести пропавшим». Вот почему, помня о многих других удивительных вещах, которые совершил этот человек, молва приписала ему еще одно качество — бессмертие.
В течение ряда веков считалось, что Аполлоний, избежав смерти, продолжает скрываться где-то среди людей. Прошла тысяча лет, и слух этот, казалось бы, подтвердился. В XII веке жил философ и алхимик, называвший себя Артефиусом. Многие современники полагали, однако, что под этой личиной скрывается Аполлоний Тианский. До нас дошло два труда, подписанных Артефиусом, — трактат о философском камне и сочинение о путях продления жизни. Казалось бы, кому, как не великому Аполлонию, писать об этих предметах? Так думали не только современники. Три века спустя, когда появилось книгопечатание и трактат Артефиуса о бессмертии увидел свет, в предисловии к нему говорилось, что автор имел особые основания для того, чтобы написать эту книгу, поскольку к тому времени он сам прожил уже 1025 лет. Работа эта изобилует темными намеками и недомолвками, словно писавший пытался поверх толпы обратиться к тем немногим, кто мог понять его. «Жалкий глупец, — пишет он в своем обращении к читателю, — неужели ты настолько наивен, что думаешь, будто каждое наше слово следует понимать буквально и что мы откроем тебе самую удивительную из тайн?»
Аполлоний Тианский (3 г. до н. э. — 97 (?) г. н. э.), философ пифагорейской школы
В течение ряда веков считалось, что Аполлоний, избежав смерти, продолжает скрываться где-то среди людей под другим именем. «О том, как умер Аполлоний — ежели умер, — рассказывают всякое…» — писал Флавий Филострат
Конечно, сегодня нетрудно было бы упрекнуть людей, живших когда-то, и в легковерии, и в наивности. Но не будем спешить делать это. Кто знает, в чем смогут упрекнуть нас самих те, кто будет жить через столько же веков после нас? То, что сегодня нам представляется невероятным, вовсе не казалось таким людям, жившим в то время. Аполлоний Тианский — не единственный тому пример. Истории известны и другие личности, вызывавшие в свое время не меньший интерес и не меньшую готовность окружающих поверить всему невероятному, что было связано с ними.
…В 1750 году в Париже только и разговоров было, что о графе Сен-Жермене. Это была странная личность. Ходили слухи, будто графу известен путь, ведущий к бессмертию.
Сен-Жермен объявился внезапно, не имея ни прошлого, ни даже какой-либо мало-мальски правдоподобной истории, которая могла бы сойти за прошлое. Словно где-то в стене вдруг открылась дверь, и из нее вышел этот человек. Вышел только для того, чтобы, когда придет время, снова исчезнуть за той же дверью. Точно так же как это было с Калиостро, и о нем самом, и о происхождении его фантастического богатства мы знаем так же мало, как и его современники.
О себе граф предпочитал не говорить, но иногда, словно случайно, «проговаривался». И тогда из его слов явствовало, что ему приходилось лично беседовать с Платоном, с Сенекой, знать апостолов, присутствовать на пире Ашшурбанипала и т. д. Всякий раз, однако, он спохватывался, как человек, сказавший лишнее. Как-то, когда граф был в Дрездене, кто-то спросил его кучера, правда ли, что его господину 400 лет. Тот ответил весьма простодушно, что не знает точно.
— …Но за те сто тридцать лет, что я служу моему господину, его светлость ничуть не изменились.
Это странное признание находило себе, впрочем, не менее странное подтверждение.
Принятый в лучших домах, граф очаровывал всех своими манерами, удивительной эрудицией и необычайной осведомленностью о прошлом. Его появление приводило в изумление и растерянность пожилых аристократок, которые припоминали вдруг, что видели уже этого человека, видели давно, в детстве, в салонах своих бабушек. И с тех пор, поражались они, он совершенно не изменился внешне.
Оказалось, что задолго до того, как человек этот внезапно появился в Париже под именем графа Сен-Жермена, его видели в Англии, знали в Голландии, помнили в Италии. Он жил там под разными именами и титулами. И если бы не свидетельства тех, кто хорошо знал его, можно было бы действительно подумать, что маркиз Монтфера, граф де Беллами и все тот же граф Сен-Жермен — разные люди. Известно около дюжины псевдонимов, под которыми появлялся этот человек в разных местах и в разное время. В Генуе и Ливорно он выдавал себя даже за русского генерала с почти русской фамилией — Солтыков.
Одни считали графа испанцем, другие — французом или португальцем, третьи — русским. Но все сходились на том, что возраст графа определить невозможно. Это было время, когда истории, связанные с поисками эликсира бессмертия и «воды вечной жизни», были свежи еще в памяти многих. Неудивительно, что прошел слух, будто графу известен секрет эликсира бессмертия.
Об этой его тайне почтительно упоминала весьма респектабельная газета «Лондон кроникл» в номере от 3 июня 1760 года в связи с посещением графом Сен-Жерменом Лондона. В статье, выдержанной почти в благоговейных тонах, перечислялись высокие достоинства графа и говорилось о его мудрости, открывшей ему тайну эликсира вечной жизни. Об этом эликсире для своего короля и возлюбленного тщетно умоляла его «первая дама Франции» маркиза де Помпадур.
Граф Сен-Жермен (1710(?) — 1784(?))
Он был странной личностью. Ходили слухи, будто графу известен путь, ведущий в бессмертие. Это было время, когда истории, связанные с поисками эликсира бессмертия и «воды вечной жизни», были еще свежи в памяти многих.
Сен-Жермен объявился внезапно, не имея ни прошлого, ни даже какой-либо мало-мальски правдоподобной истории, которая могла бы сойти за прошлое. Одни считали графа испанцем, другие — французом, третьи — русским
Калиостро был современником Сен-Жермена. В протоколах суда инквизиции сохранился записанный со слов Калиостро рассказ о его посещении Сен-Жермена. Калиостро утверждал, будто видел сосуд, в котором граф хранил эликсир бессмертия.
Отъезд Сен-Жермена из Франции был внезапен и необъясним. Несмотря на покровительство маркизы де Помпадур и величайшее внимание, которым окружил его король, этот странный человек неожиданно покидает Париж, с тем чтобы некоторое время спустя объявиться вдруг в Голштинии, где в полном одиночестве в своем замке он проводит несколько лег. Там же он якобы и скончался в 1784 году.
Но это была в высшей степени странная смерть. Один из современников, знавший графа, назвал ее «мнимой смертью»; он писал, что ни на одной из могильных плит в округе нет имени Сен-Жермена.
А год спустя в Париже состоялась встреча франкмасонов. Сохранился список тех, кто присутствовал на ней, — там рядом с именами Месмера, Лафатера и других стоит имя Сен-Жермена.
Еще через три года, в 1788 году, французский посланник в Венеции граф Шалоне встречает Сен-Жермена на площади Св. Марка и беседует с ним.
В годы французской революции графа опознали якобы в одной из тюрем, где содержались аристократы. «Граф Сен-Жермен, — писал один из них в 1790 году, — все еще находится в этом мире и чувствует себя отлично».
Автограф письма Сен-Жермена
Через 30 лет после его «мнимой смерти» престарелая аристократка мадам Жанлис, хорошо знавшая графа в молодости, встречает этого человека в кулуарах Венского конгресса. Он ничуть не изменился, но, когда пожилая дама с радостными восклицаниями бросилась к нему, он, сохраняя учтивость, постарался не затягивать неожиданную встречу, и больше в Вене его не видели.