– Хватит! – с трудом поднявшись, я прохожу мимо них и направляюсь к выходу. – Избавьте меня от подобных сцен. Я здесь, и я сама могу за себя говорить. И сейчас я говорю, что устала. И мне правда лучше немного отдохнуть. И я прекрасно дойду, спасибо.
Покидаю Ферму, ноги ещё дрожат, но я стараюсь шагать ровно, потому что знаю – эти двое за мной точно наблюдают.
Глава 10. Прогулка в прошлое
– Давай прогуляемся? – затаив дыхание, спрашивает Дин перехватив меня после завтрака на террасе.
Вот уже третий день он уговаривает с ним встретиться. Это превратилось в своеобразный ритуал: он предлагает, я отказываюсь; он делает ко мне шаг, а я от него – два. Смахивает на смертельный танец.
– Прости, но не могу…
– Я просто хочу поговорить. Нам это нужно.
– Нам?
– Хорошо… Мне это нужно. Возможно, что и тебе это тоже нужно. Мы должны жить дальше. Давай поговорим хотя бы в память о прошлом?
В память о прошлом. В память о несбывшемся счастье.
И я соглашаюсь. Видит эйдос, не могу отказать, потому что это прошлое – часть меня и пришло время решить, что с ним делать – то ли выбросить за борт души, то ли запрятать поглубже.
– Вечером, после работы.
– Давай на аллее Любви? – лицо Дина будто озаряется светом, черты смягчаются, а море в глазах теплеет.
Аллея Любви или Липовая аллея. Второе название подходит больше.
– Хорошо, Дин. Встретимся там.
***
Могучие липы продолжают шелестеть листвой и горькими воспоминаниями. Старая скамейка. Старые чувства. Осталось ли хоть что-то? Аллея здесь, а вот остальное....
Дин уже ждёт меня. В руках брызгами неба – васильки... Только небо какое-то блеклое, выцветшее...
– Привет... Это тебе...
– Спасибо.
Принимаю дар, гадая, что значит этот букет для него, а главное – для меня.
– Пройдёмся?
Дин берёт меня под руку, и мы устремляемся туда, где ещё год назад беззаботно бродили по дорожкам острова. Однажды я возомнила себя бабочкой, совсем забыв, что они не живут вечно. Одно счастливое лето и мои крылья безжалостно сломали…
Останавливаемся у одной из лавочек – покорёженной, без спинки, словно и её сломили перемены. Садимся. А раньше бы – с разбега да прямо в траву. Горько.
Почему-то именно сейчас я бы хотела вернуться в прошлое, побродить по дорожкам острова, когда на душе – лето, в волосах – ветер, а впереди – надежда.
– Я знаю, что всё изменилось, Кара. Ты, я, остров, сама жизнь, но я хочу, чтобы ты знала. Мои чувства к тебе остались прежними.
Всматриваюсь в его лицо. Потеря прошлась по нему невидимыми чернилами, разукрасив суровостью скулы и капнув в глаза ледяной стужи.
Могут ли чувства остаться прежними, если сам человек изменился? Вряд ли.
– Прежних нас нет. А значит нет и прежних чувств, Дин...
– Некоторые вещи не меняются никогда...
Ой ли?
Отчаянно хочу в это верить, да только не выходит, потому что сама жизнь переменчива.
Дин касается моей щеки, затем – шеи, и я жду того волшебства, что испытывала от его прикосновений раньше. Огонёк едва теплится, и всё же он есть... Получится ли раздуть из него пламя? Не обречён ли огонь погаснуть, если вокруг только пепел и зола?
Вот Дин наклоняется ко мне и… Закрываю глаза в надежде перенестись в прошлое и почувствовать вкус прежнего счастья. Того самого, которым жила и дышала когда-то.
Но поцелуй выходит таким же чёрствым, как и наши объятия в день моего возвращения. В нём нет жизни, нет чувств, которые однажды подарили мне крылья. Картонное счастье смялось под тяжестью перемен.
– Ты до сих пор пахнешь свободой и мечтами... – шепчет Дин.
– От меня за версту несёт тюрьмой и предательством… – возражаю я.
– Тебе пришлось многое пережить. Но теперь всё позади. И мои чувства к тебе совсем не изменились…
– Меняется всё, Дин...
Вздохнув, он выпускает меня из объятий.
– Смотри... Это твоё.
Его пальцы ныряют в карман ветровки и выуживают... кривобокий белый камень на шнурке. Мой оберег. Беру в руки и крепко сжимаю. Не уберёг. Теперь его кривые края напоминают мою жизнь – такую же кривую и извилистую. Знала ли Рагна, что всё обернётся так?