Нина, которой за эти годы так и не удалось устроиться на работу в небольшом городишке, пришлось всё ещё оставаться прислугой для собственного мужа и его матери, потому, что свёкор первым решился уйти от своей скандальной жены.
С приездом брата Нина немного отошла морально. Думая, что брат больше не сердится на неё и забыл свои обиды, её сердце успокоилось, оттаяла душа, осознавая, что она может пусть не постоянно, но общаться с любимым человечком. Пусть по телефону, потому, что пригласить брата в дом свекрови не позволялось, но ей становилось легче, когда она слышала родной голос. О встречах с братом не шло и речи. Он единственный раз встретился со свёкром Нины в живую, и то, только тогда, когда его тот представлял своему знакомому, владельцу конторы. Нину это расстраивало, но она не высказывала брату своего недовольства, боясь потерять с ним хотя бы эту тонкую ниточку связи – изредка слышать родную речь по телефону.
Но и это длилось не долго. Руслан, заработав некоторые средства, набравшись опыта и создав себе резюме, гарантирующее ему хорошую работу в России, решил вернуться в Санкт-Петербург. Своё решение он озвучил Нине лично, подъехав на несколько минут к дому свекрови и вызвав сестру за калитку. Оно стало для Нины и неожиданным и тяжелым. Плача она умоляла его не делать этого. Не оставлять её.
– Мне без тебя будет тяжело. Ты моя отдушина в этой крысиной норе, – ответ брата надолго выбил её из колеи.
– Я ненавижу тебя, – оттолкнул он её от себя, когда она попыталась обнять его, – ты испортила мою жизнь, поломала мою карьеру пианиста. Я бы смог, я бы стал великим пианистом. А ты! Ты всегда бросала меня. Даже тот случай тебя не остановил. Ты побежала за своим иллюзорным счастьем, бросив меня, оставив на произвол судьбы. Ты добилась того, чего хотела? В свою жизнь я больше тебя не пущу.
Он ушёл, сказав ей, что ни она, ни мать, больше никогда не найдут его. Оказалось, что свекровь слышала весь их разговор. Ничего не сказав плачущей невестке, она через некоторое время припомнила ей слова брата.
Муж Нины вскоре бросил её. Ушёл от склочной матери и надоевшей и уже не нужной жены к молодой, обеспеченной немке. Растерянная Нина не знала, что ей делать. Жить дальше под одной крышей с ненавистной свекровью у неё не было сил. Уехать в Россию не было средств. Свекровь, наоборот, оставшись без сына, но пользуясь безысходностью невестки, стала совсем невыносима. Её развязное поведение усугублялось пристрастием к выпивке.
Пожилая женщина совсем опустилась, почти не выходила из дома, посылая за очередной бутылкой невестку. Нина за столько лет душевного одиночества, так и не смогла найти ни подруг, ни добрых знакомых, хотя место, где они жили, с годами превратилось из тихого немецкого поселения в разросшийся городок с преобладающим населением советских немцев.
Нина с детства привыкла к душевному одиночеству и её это не угнетало. Всегда немногословная и замкнутая с посторонними людьми, она находила отдушину в разговорах со своим братом. Теперь, когда брат выкинул её из своего сердца, из своей жизни, её душила обида.
С возрастом человек проводит анализ своей жизни. С годами частые воспоминания прошлого толкают на осмысление многих своих поступков. Оценку своей жизни, в основном выставляют, когда физиология человека заставляет его бежать медленнее, а думать рассудительнее. Но Нина, ещё не подошедшая к сорокапятилетнему рубежу, посчитала свою жизнь законченной.
– Разве у меня было полноценное детство, – терзала она свою душу воспоминаниями, – разве удалось мне пожить своей жизнью? Сначала жила ради брата, потом ради мужа. А они? Предали. А может я сама себя предала? Зачем вошла в эту семью? Зачем бросила институт на финише? В принципе, чего я добилась? Остаток жизни провести бездомной, ухаживая за сумасбродной старухой ради куска хлеба и крыши над головой?
Нине казалось, что она опутана паутиной, из которой невозможно вырваться.
– Можно подумать, я пыталась бороться. А всё потому, что у меня душа пустая. Нет, не пустая, в ней клокочет только обида и ненависть. К мужу, к этой стране, людям, к этой вечно пьяной противной старухе. Убила бы.