– Да семейка, – а ведь хорошая версия была. У них у всех, судя по рассказу Нины, и соседки по их коммунальной квартире, прослеживается, какая-то психопатическая натура.
– Да, я тоже думала на них. Имея такую генетику, не мудрено дойти и до такой изощрённости. Брат в юности тоже страдал тем же, и то, что он держал девочку, доводя своей игрой её до сумасшествия, и нанесённый ей удар, и последующее лечение в психиатрической больнице, а потом, те же действия с собакой, приводят к мысли о его психическом заболевании. А когда, я узнала, что его раздражает игра Жукова…
– Да, Марточка, лучше преступника не найти. Это же надо додуматься, морить людей голодом? Но, как нам известно, не всегда та версия, которая лежит на поверхности, верна.
– Вот и здесь, все предыдущие версии провалились. Не известно, кто убил Кузнецова.
– И за что?
– Пётр Кузьмич, как раз за что, понятно. Он же с кем-то привозил жертв в дом своей жены, значит, видел настоящего убийцу. Общался с ним. Кстати, об этом нам рассказала эта же продавщица. Надо поискать скелеты в её шкафу.
– Какие там скелеты у женщины с больным ребёнком?
– Пётр Кузьмич, найти бы шкаф, а скелеты всегда найдутся.
– Тоже верно. Но, по свидетельству соседки Кузнецова, к нему приходил мужчина.
– Её показания не вызывают доверия. Бабушка шустрая, но подслеповата. Потом освещение в подъезде. Да и сама логика пожилого человека. Если убийца, то обязательно мужчина. Всё спорно. И помните, предыдущую жертву на Декабристов привёз, толи мужчина, толи женщина. Свидетель, так и не разобрал, кто был в плаще с капюшоном.
– Из всего сказанного понятно, что расследование опять в тупике, и что надо начинать всё с начала.
– Да, нет, товарищ полковник. Мы близки к разгадке. Я чувствую, что она где-то рядом.
– Марта, лучше чувствуй, а то я и до Нового года не доработаю. И уйду на пенсию не по своей воле, а в добровольно принудительном порядке.
– Всё-таки собрались на пенсию? Как же мы без вас?
– А что вы? Коршунов тоже подаёт в отставку. И мне пора, жена замучила. Да вот правнучка появится, гулять буду с ней, – с улыбкой, успокаивал Марту Мезенцев.
– Значит и Александр Григорьевич туда же.
– Не переживай. Вместо меня придёт хороший молодой руководитель. Я сам его порекомендовал. Да, да. Прошу не улыбаться и не отворачивать глазки, а присмотреться, когда придёт время.
– Вы это о чём, Пётр Кузьмич?
– Всё о том, же. И тебе пора о себе подумать. Время бежит. Вот ты скоро бабкой станешь, а по большому счёту, женской радости ещё не видела. Всё сама, да сама. И работа. Запомни, присмотрись.
– А как же служебные романы? Ладно, вы только не переживайте. А кто вместо Коршунова? Как я без него буду?
– Как известно, незаменимых у нас нет. Вместо него останется Татьяна.
– Понятно. За это спасибо. Мы с Таней сработались хорошо. Ну, мы поехали?
– Да. Только возвращайтесь с конечным результатом.
Глава 16
Каждый человек из множества нравственных законов, составляет для себя свой свод законов, которому и следует по жизни. Казалось бы, какое бы множество этих законов не было, на первом месте всегда стоят канонические: не убий, не воруй, не прелюбодействуй, и остальные понятные для всех и осмысленные понятия. Но в жизни, каждый человек стоит перед выбором. И когда наступает этот критический момент выбора, он смотрит на эти правила и законы другим видением. И теперь отношение его на эти своды законов зависят от его нравственного воспитания и восприятия произошедшего.
К сожалению, моральные качества разных людей в экстренной ситуации проявляются по-разному. Одни могут удержать себя от соблазна нарушить закон. Другие обязательно найдут себе оправдания. Стоит только раз оправдать себя, как эта трясина соглашательства со своей совестью, затянет тебя глубже и глубже: в грех, нарушение общепринятых норм, в преступление, если не уголовное, то нравственное.
А людское равнодушие, это пособник, напарник преступника. Потому, что равнодушие рождает в нём такие качества, как: зависть, корысть, ненависть, похоть, безнравственность. И эти качества, как черви, заползают в сердце и выедают его изнутри. Толкают на совершение преступления, наполняя человеческую сущность душевной грязью.
Оставив Таню с Иваном и участковым в доме Жукова, Марта зашла в небольшой магазин, где за прилавком уже находилась Лида. С виду опрятная, немногим больше сорока лет женщина, что-то подсчитывала на калькуляторе и записывала в толстой общей тетради. Увидев вошедшую Марту, она мельком взглянула на неё, отодвинула от себя начатую банку с пивом и продолжила свою работу.