ПРОЛОГ
Еще всего двадцать драгоценных минут — и глобальная война за свободу от смерти и тирании вышла бы на следующий уровень. Чем ближе водитель подъезжал к своей цели, тем сильнее кипела его кровь, а уровень адреналина поднимался еще выше.
Я человек мира, в сотый раз сказал себе водитель по дороге, но если кто-то на Земле и заслуживал смерти, то это был Гарольд Честер Кингман, президент и исполнительный директор TransGlobal Energy Corporation. Разрушительность и жадность этого человека превосходили только его огромное эго. Названия автомагистралей и дорог, ведущих к его цели, были настолько дерзкими, с отвращением отметил водитель, что можно было практически совершить поездку, ни разу не взглянув на какую-либо карту: от межштатной автомагистрали 45 поезжайте по бульвару Гарольда Честера Кингмана съехав с трассы, направляйтесь на запад по Кингман Паркуэй до ТрансГлобал авеню, затем на юг по Доминион-стрит до главных ворот. Кингман даже изменил название самого города: известный как Техас-Сити с 1893 года магнат нефти, газа и ядерной энергетики сменил название, когда купил весь район всего несколько лет назад. Почему, подумал водитель, Кингман просто не поместил свое имя на каждом уличном знаке в городе, возможно, с добавлением титула «Король», «Господин» или «Повелитель рабов» для пущей убедительности?
Водитель следовал указателям до въезда для грузовиков немного южнее, отметив камеры наблюдения, установленные вдоль каждого участка дороги. По мере приближения он замечал все больше и больше разъезжающих патрулей на спортивных автомобилях общего назначения с надзирателями в седанах, принуждающими силовиков. Да, параноидальный: Кингман никому не доверял. Из многих предыдущих поездок сюда водитель знал, что эти внедорожники были хорошо бронированы и, вероятно, могли выдержать обстрел из гранатомета, а затем открыть ответный огонь из своего собственного тяжелого вооружения, включая штурмовые винтовки, пулеметы и гранатометы. Но какой бы строгой ни была охрана, водитель отметил про себя, что с каждым разом, когда он приезжал сюда, она становилась все жестче и изощреннее. Было ли это просто природой американского индустриального общества после 11 сентября, или это было проявление чрезмерного эгоизма и паранойи Гарольда Честера Кингмана на работе? Что бы это ни было, TransGlobal Energy, несомненно, тратила еще больший процент своих огромных прибылей на безопасность в эти дни.
Не то чтобы Кингман платил за это, конечно — это просто означало, что его работники работали усерднее за еще меньшую плату, и он поднял цены по всем направлениям на свои продукты и услуги, возможно, вдвое превысив стоимость дополнительных расходов. Кингман, очевидно, страдал не из-за всех этих расходов на сложную и даже диковинную демонстрацию безопасности — фактически, он получал от этого немалую прибыль, рассказывая миру, что именно эти меры безопасности ответственны за резкое повышение цен, увольнения и урезание зарплат.
Главные ворота огромного трансглобального энергетического комплекса по перевалке и переработке нефти, расположенного примерно в двадцати милях к югу от Хьюстона, напоминали некую футуристическую научно-фантастическую крепость — или тюрьму, в зависимости от того, как на это посмотреть. Въездные ворота представляли собой зону захвата, с двумя воротами, окружавшими прибывающий транспорт, так что ни в коем случае нельзя было напрямую выйти наружу. Кроме того, движущиеся ворота представляли собой массивные барьеры, сделанные из стальных столбов площадью двадцать квадратных сантиметров, увенчанных мотками колючей проволоки. Эти ворота выглядели достаточно прочными, чтобы остановить основной боевой танк.
Водитель подъехал к будке внешней охраны и припарковался сразу за стальными воротами, несмотря на большой знак с надписью «НЕ ПРИБЛИЖАТЬСЯ К ВОРОТАМ, ПОКА НЕ РАЗРЕШАТ». Будка охранника больше не была «хижиной» — теперь это был совершенно новый бетонный бункер с орудийными портами и толстым односторонним зеркальным пуленепробиваемым стеклом вместо старого простого деревянного здания, сетчатой двери и улыбающихся, слегка скучающих охранников. Он был здесь всего пару недель, и этого бункера здесь не было, когда он прибыл в первый раз. Он подошел к большому стеклянному окну, лениво листая металлический держатель для формы.