И через несколько минут я уже сидела в своём безопасном, бронированном такси.
49. Покровы.
— Госпожа Каренза Уителл хочет связаться с вами, — раздался в такси механический машинный голос.
Решительно, сегодня все хотели со мной связаться! Я хотела перезвонить Климу, я хотела поговорить с ним прямо из такси, но вместо этого мне надо было говорить с Карензой.
— Привет — раздался её далёкий голос, — как репетиции?
— Нормально, — сказала я ей, — стараюсь.
— А Эбрел?
Я не стала врать.
— Пока не слюбились, — сказала я Карензе.
— Алесия, я прочла в газете что ты изменяешь Эбрелу с Зегзицей.
— Господин Клим Зегзица хочет поговорить с вами, — машинно сообщило мне такси.
— Алесия это правда? — спрашивала меня Каренза, — ты изменяешь Эбрелу?
— Я никому не изменяю, — сказала я, глядя как звонок Клима пробивается и никак не может ко мне пробиться.
— Алесия, я много думала над тем, почему ты так себя ведёшь, — монотонно зачастила Каренза, — одно время я даже готова была согласиться с тем, что ты и вправду просто испорченная девочка, ведь пишут не только про тебя и Зегзицу, пишут и про Севелена Доньярта, что ты с ним встречаешься и его покрываешь. Его кто-то даже видел у твоей квартиры!
— Глупости, Каренза, — сказала я, — Севелен не может быть у моей квартиры, Эбрел везде поставил охрану. У меня тут другой звонок, может позже поговорим?
— Алесия, тебе надо просто всё бросить и уехать жить на Землю. То, чем ты занимаешься — это не твоё. Возможно я в принципе была не права, когда подбивала тебя выходить замуж за Бэзила, так замуж не выходят, это неправильно…
— И это ты мне говоришь! — не удержалась я от восклицания, — Ты сама выходила замуж…
— Да, четыре раза, и все по расчёту, и я была не права, — сказала мне Каренза, — теперь я думаю, что была не права. Я четыре раза выходила замуж, и что в итоге?.Я одинокая старуха, у меня никого нет, это не жизнь!
И мне подумалось: как же не вовремя вылезла Каренза со своими откровениями.
— У Клима Зегзицы дом на Земле и злая мать, — сказала я Карензе (а к горлу уже подступали слёзы).
— Всё можно вытерпеть, — сказала мне она.
— Ты тоже самое говорила мне про Бэзила Бибиана. Про то, что мне надо было просто перетерпеть свадьбу, и тогда всё было бы хорошо.
— Это другое…
И я выключила Карензу, я хотела переговорить с Климом — но я не успела, у него самого теперь было занято. А в квартире меня уже ждал Эбрел. Он, видимо, зашёл только что, он даже не успел ещё до конца снять перчатки.
— Как ты вошёл? — спросила я его.
— Это же моя квартира. Я могу приходить когда захочу.
— А на чём ты прилетел, такси перед шлюзом не припарковано…
— Я зашёл со стороны фойе.
По всей квартире разнеслись надсадные трели звонка — это звонил Клим. Но я была с Эбрелом, я не могла ответить.
— Кто тебе звонит? — спросил Эбрел.
И я настолько от всего устала, что ответила:
— Клим.
— Клим Зегзица? — хмуро уточнил Эбрел.
— Да, можно мне ему ответить?
Эбрел усмехнулся.
— Да. Можно. Ответь, скажи что ты устала, попрощайся и прерви разговор.
И я, в который раз уже поразилась тому, как добр был ко мне Эбрел. Как неправдоподобно добр, учитывая каким на самом деле человеком он был. Эбрел, буквально был готов ради меня на всё. И, я сказала Эбрелу:
— Я не буду отвечать Климу. Я выбираю тебя. Если ты действительно любишь меня, Эбрел, то я буду тебе хорошей женой, я обещаю сделать тебя счастливым…
— На, — прервал меня Эбрел, протягивая мне стакан с водой, — выпей, тебе станет легче.
Я выпила и у меня запершило в горле.
— Я видела тебя сегодня с Фелицией Сеславиной, — сказала я Эбрелу.
— Да, она заходила поздороваться, — спокойно сказал Эбрел.
— Она всё ещё любит тебя.
— Да, это так.
— Ты не думаешь, что говорить с ней опасно?
Эбрел улыбнулся. Он стоял улыбался, смотрел на меня и мне вдруг стало холодно. По моей коже прошёл озноб.
— Фелиция тут совершенно ни при чём, — сказал Эбрел. — совершенно точно не при чём. Совершенно точно.
«Совершенно точно» — сказал Эбрел, и взгляд мой упал на книгу, ту самую книгу, в которой лежало письмо Севелена с многократно повторенным и зачёркнутым «совершенно точно». К н и г о е д . н е т
— Эбрел? — просипела я.
И поняла что голос перестал меня слушаться. Я не могла говорить, из горла моего вырывались лишь хрипы.
— Эбрел!
И Эбрел меня ударил. Ударил правой, затянутой в перчатку рукой. Ударил расчетливо, холодно, одним ударом, он уронил меня на пол.