Кто бы это не был — давайте будем честным, должно быть это Каллум — он может быстро отступить обратно под потолок, если понадобится. Это отвлекающий маневр, чтобы я нахрен выбралась отсюда. По крайней мере я достаточно умна, чтобы это понять.
Я отпустила мужчину, которого душила и повернулась, ненавидя свои каблуки и благодарная за то, что самая талантливая сучка в Прескотте. Не люблю на них бегать, это больно, но, если нужно, я побегу. Я бы сняла их, если бы они не были на ремешках.
Я вышла через главный вход и прошла вниз полпути на лестнице, когда врезалась в Джеймса Баррассо.
Он улыбался мне, и от этого вида мне захотело вырвать.
Нечто, сказанное им той ночью, горело огнем в моей голове. «Нет, если я смогу помочь». Таков был его ответ, когда Тринити заявила, что выйдет замуж за Вика. У меня было плохое предчувствие, что все это было именно тем, что он имел в виду.
— Схватите ее, — сказал он мужчинам, стоящих рядом с ним. Их руки потянулись ко мне, но мне было некуда идти и ни с чем бороться. Я все равно на них замахнулась. Как кошка, прижатая собакой, я буду сражаться своими когтями. — Мы используем ее, чтобы выманить сюда Виктора.
От первого удара в челюсть было больно, но второй удар в живот выбил из меня весь воздух. Затем стало слишком много ботинок, бьющих меня по спине, по животу, по голове.
В итоге я захлебывалась кровью, лежа на траве перед школой Прескотт.
— Ты жалкая, — прошептала Кали, снова появляясь в первые с момента, когда я трахнула Виктора в шкафу. Стоя позади нее, я увидела вех остальных тоже. Видела Корали Винсент, Найла Пенс и Иви Хайтауер, Эрика и Тодда, Митча и Логана. Я настолько запуталась в собственном дерьме, что написала настолько реальную метафору в моей голове, что видела ее сейчас, прямо перед собой, с широко открытыми глазами. — Твой конец всегда должен был быть таким.
Джимми подкрался ко мне, пытаясь перевернуть меня своим ботинком. Но я не собака. Я не исполняю трюки. Когда он не смог заставить меня сдвинуться, то пнул меня настолько сильно, насколько мог, и меня стошнило кровью. Это было вынужденная мера, я ничего не могла поделать.
— Тупая, фригидная сука, — огрызнулся он со смехом, наклоняясь, чтобы посмотреть на меня. — Тебе повезло, что твой приятель наткнулся на нас на вечеринке, — он убрал волосы с моего лица, пока я лежала, а надо мной стояли и злорадствовали все мои провалы, критики, предатели. Так я хотела умереть? Молчаливая и истекающая кровью? — Я собирался трахнуть тебя, а потом убить. Но это лучше.
Он встал и вытащил пистолет из кобуры на плече, его глаза цвета моря была пусты и холодны, как бутылка с запиской, которая вечно будет дрейфовать по разъяренному морю. Дуло наставлено на меня. Я смотрела прямо в лицо Смерти в обличии женоненавистника, трахающего сестру.
Черт подери, ни за что.
— Виктор Ченнинг, у меня твоя девочка! — крикнул Джеймс, смотря на школьные окна с задвинутыми шторами. — У тебя две минуты, чтобы притащить сюда свою задницу.
Дыши, Бери, дыши. Я решила, что сейчас моим лучшим вариантом будет наброситься на Джеймса, как я сделала с первым нападающим, заехать локтем ему по члену. Возможно, он выронит свой пистолет? Возможно, я смогу взять его? У меня не так много опций, что могла сделать.
Но я буду бороться до тех пор, пока бесконечная темнота наконец не заберет меня, это я вам обещаю.
Одна из машин через дорогу — винтаж, принадлежавшая одному из членов нашей команды — взорвалась, омывая воздух желтым и оранжевым пламенем. Одной теплой волны было достаточно, чтобы заставить Джеймса попятиться, а потом случился второй взрыв. Затем третий.
Хаэль.
Я встала на ноги и побежала, истекая кровь и сломленная, но не поверженная.
Нет, никогда не поверженная.
Никогда.
