— Папа, ты дома? — снова позвал голос, а затем дверь открылась, и Дэвид замер на пороге, его рука лежала на дверной ручке, глаза расширились. — Господи Иисусе, — выдавил он.
Я заставил себя улыбнуться, хотя ситуация была какой угодной, но не подходящей для улыбок.
— Привет, Дэвид, — сказал я, стараясь понизить голос, как делал Виктор, как будто он вот-вот начнет буйствовать, но до этого так и не доходит. Должен сказать, я чертовски горд собой, потому что Дэвид задрожал в ответ. — Не хочешь расстегнуть эти наручники?
— Почему.. — ответил парень, но потом просто вошел в комнату и закрыл за собой дверь, прислонившись к ней спиной.
Я уже видел капельки пота стекали по его лицу. Карие глаза нервно метались туда- сюда. Совершенно ясно, что он был не в курсе того, что я был заложником в..чем бы это не было. Полагаю, в какой-то хижине. Я многое знал об удаленных от города хижинах: у Хавок есть такая, которую мы постоянно используем. Вот как парни смогли быстро бросить тело Дэнни, переодеться и встретить меня и Берни дома. Это место было всего в пяти минутах от дома, где Стейси провела вечеринку в честь Хэллоуина.
— Почему я связан в твоем доме? — спросил, пытаясь посредственно пожать плечами и сморщился, когда мое тело воспротивилось движению. Быть связанным вот так долгое время причиняет чертовски сильную боль. И я не совсем уверен, что случилось, когда Кали сбила меня на своей машине. — Хороший вопрос. Почему бы тебе не развязать меня, и я уберусь отсюда к чертовой матери, — старался сдерживать ярость в голосе, но было трудно.
Я зол. Хоть и знал, что Бернадетт может постоять за себя и что остальные Хавок с ней, я все равно переживал.
Кали — не кто иной, как хитрая маленькая крыса.
— Это..святое дерьмо, это безумие, — пробормотал Дэвид, отталкиваясь от двери и вставая рядом со мной. На нем был белый костюм, так что, очевидно, он направлялся на зимний праздник. Мы не можем быть настолько далеко от города, правда? Он провел пальцами по своим уложенным назад волосам, и я нахмурился. Эти пальцы на бедрах Берни, на ее груди, внутри нее.. Дыши Аарон. Ты не животное, чувак. Сможешь справиться. — Я не могу быть вовлеченным в это. Не хочу участвовать ни в чем из этого.
— Если ты отпустишь меня, то будешь спасен, когда Хавок обрушит свой гнев на твоего отца и Офелию, — сказал я и был предельно серьезен.
Мы не жестоки, несмотря на слухи об обратном. Вообще-то, думаю, мы более чем справедливы, когда дело доходит до лжецов, преступников и подпольного сброда.
Дэвид лишь уставился на меня, словно предпочел бы находиться в другом месте. Забавно, учитывая, что я чувствовал то же самое. Он направился к кровати, словно на самом деле позволил бы мне уйти, но потом остановился.
— Я не могу позволить тебе уйти, — сказал он, слегка поморщившись. — Если мой папа узнает..
— Что бы твой отец с тобой не сделал, это ничто по сравнению со злом Хавок, — ответил я. Ему повезет, если он получит только от Тома, избежав при этом рук Оскара с длинными пальцами. — Ты же знаешь, что это неправильно, не так ли? — спросил я, пробуя другую тактику. — Все это, лишь бы Том и Офелия смогли прибрать к своим рукам деньги, которые по праву принадлежат Вику.
Если честно, думаю, если бы Вик смог бы передать свое наследство Офелии и отделаться от нее, он бы так и сделал. Но он знал так же хорошо, как и остальные, что его мать не остановилась бы на этом. Если она получит деньги, игра окончена.
— Я вообще ничего не знаю, — прошептал Дэвид, и по его выражению лица я видел, что он абсолютно напуган. — Кали подошла ко мне на вечеринке. Мы перепихнулись один раз. А потом.. это дерьмо начало набирать странный оборот с того момента. Я правда не имею ни малейшего понятия, что она сделала ради моего отца и Офелии.
— Что ж, тогда усугубляй эту ошибку, оставив меня здесь умирать, — огрызнулся я, заметив, что Дэвид вздрогнул, как побитый щенок. Неверная тактика. Он слишком слаб, чтобы на него можно было орать. Он просто сбежит.
— Послушай, Дэвид, — начал я, но не успел закончить предложение. Вместо этого мы оба застыли от звука другой машины снаружи.
Сука, блять, черт подери.
— Вот дерьмо, — пробормотал Дэвид, разворачиваясь и выбегая из комнаты, оставляя меня лежать здесь с нарастающей в животе яростью. Берни была права насчет Кали, насчет Дэвида. Насчет всего. Не то чтобы я сомневался в ней, но если выживу и выберусь отсюда, то хотел бы увидеть, как она утрет нос Оскару.