С Горбачевым ситуация складывалась сложнее.
В последние два месяца жизни Черненко, который с трудом покидал больничную палату, Горбачев уже фактически руководил текущими делами страны. Он вел заседания политбюро и Секретариата ЦК. Он и считался кандидатом номер один.
Но Михаил Сергеевич, который сравнительно недавно перебрался в Москву из Ставрополя, не обрел еще той аппаратной силы и влияния, какими обладали Андропов при Брежневе или Черненко при Андропове. К тому же некоторые старшие по возрасту и опыту члены политбюро Михаила Сергеевича, мягко говоря, недолюбливали.
В марте 1985 года Горбачеву позарез необходим был союзник среди старой гвардии, который в момент решающего голосования сразу же выдвинет его кандидатуру. Спорить на заседаниях политбюро не принято… Словом, кто-то из сильных мира сего должен прийти ему на помощь. Иначе кресло достанется другому.
Но кому? Кто претендовал на кресло генерального?
Назывались разные имена. Обычно фигурируют трое влиятельных членов политбюро – секретарь ЦК по оборонному комплексу Григорий Васильевич Романов, партийный хозяин Москвы Виктор Васильевич Гришин и глава Украины Владимир Васильевич Щербицкий.
Романов долго руководил родным Ленинградом, пока Андропов в 1983 году не перевел его в Москву. С появлением Григория Васильевича в руководстве партией возник человек, который со временем мог претендовать на большее. Хотя бы в силу возраста перед Романовым открывались известные перспективы – помимо Горбачева остальные были минимум на десять лет старше и давно пересекли пенсионный рубеж. Тем более что Романов представлял крупную партийную организацию и ведал промышленностью, а не селом, как Горбачев.
Потому Григорий Васильевич и не вызывал теплых чувств у товарищей по совместной борьбе за идеалы развитого социализма. Перевод в Москву стал для Романова роковым. Москвичи встретили его настороженно. Других влиятельных выходцев из Ленинграда в ЦК и в правительстве после смерти многолетнего главы правительства Алексея Николаевича Косыгина не осталось. Романов оказался в изоляции и без своей команды, держался особняком.
Первый секретарь Московского горкома КПСС В.В. Гришин во главе делегации, отправляющейся в Варшаву для участия в праздновании 40-летия освобождения города от фашистских захватчиков. 15 января 1985
[ТАСС]
Секретарь ЦК КПСС К.У. Черненко выступает на трибуне с докладом «Сверяясь с Лениным, действуя по-ленински». 22 апреля 1981
[ТАСС]
В день смерти Черненко Григорий Васильевич отдыхал в Паланге, в Литве, дышал свежим морским воздухом. Он спешно вернулся в столицу. Но у него не было шансов.
Что касается Гришина, о котором чаще всего говорят, то в реальности никто точно не знает, действительно ли Виктор Васильевич рвался к высшей власти? Возможно, он прикидывал свои шансы как многолетний руководитель самой крупной партийной организации страны… Но Михаил Сергеевич точно считал своим соперником Гришина.
Не любил московского секретаря и Андропов. Пока Брежнев был здоров, Юрий Владимирович держал свои чувства при себе. Когда настало время делить власть, Гришин стал лишним. Проще всего оказалось испортить репутацию Гришина, разоблачая столичную торговую мафию.
Московский партийный аппарат, выведенный из зоны критики, не был готов к начальственному недовольству, а тут еще и газеты начали писать о бедственном состоянии социально-бытовой сферы в столице. Гришин возмущался: «Газеты и журналы нагнетали атмосферу недовольства людей положением в Москве, подвергали необоснованной критике все, что было сделано и делалось для развития экономики столицы». На самом деле журналистам впервые разрешили откровенно писать о столичных недостатках.
Орудием борьбы с Гришиным избрали железного Егора Лигачева, которого Андропов перевел из Томска и утвердил главным кадровиком. Московский секретарь сразу почувствовал хватку нового руководителя отдела организационно-партийной работы ЦК.
В начале 1984 года к Гришину пришел первый секретарь Киевского райкома партии и встревоженно рассказал, что у него в райкоме побывал Лигачев. Устроил разнос, заявив, что москвичи «зазнались, работают плохо, даже снег с улиц города убирать не умеют; они заелись, и им надо поучиться работе у сибиряков». Это был настораживающий сигнал. По собственной инициативе Лигачев на такие резкие слова ни за что бы не решился – еще недавно секретари столичных райкомов считались неприкасаемыми, сотрудникам ЦК рекомендовалось в столичные дела не вмешиваться. К 11 марта 1985 года Гришина фактически вывели из игры.