Я была для Ноккави запретным деликатесом. Он вызывал у меня привыкание. Мы определенно стоили друг друга. Как там говорят? Два сапога пара? Так почему не ходить? Пусть уже выпьет меня до дна, раз не может иначе. Как же это всё… ох!
Глава 14. Смертоносная делегация
Лесной дух позволил мне уйти. Нет, не так. Выгнал, велел убираться прочь. Но я по-прежнему была в плену. Ноккави будто удерживал меня невидимым якорем, к его дому тянуло, как на неосязаемой тугой цепи. Через дебри и бурелом, по заснеженным тропам, туда, туда…
Иногда у меня на пути вставала тётушка Мира. Изредка – доставщики продуктов (Сафун Тай Де в последнее время не объявлялась). Чаще – Жнец. Он ловко хватал меня за руку, закручивая к себе, как в страстном танце, и вкрадчиво интересовался, куда это я намылилась и почему на мне свитер наизнанку, юбка шиворот-навыворот и шапка швом вперед.
В моём расфокусированном взгляде появлялись ясность, трезвость и рационализм. Я благодарила Жнеца за заботу и шла назад, переодеваться в домашнее и переосмысливать произошедшее.
К Ангелу смерти меня тоже тянуло, но без исступления, без умопомешательства. Он был как родной. С ним хотелось поделиться всем, кроме, пожалуй, души. Его, как он признавался, тоже тянуло ко мне. Взаимность была налицо. Но мы не могли быть вместе из идеологических соображений. Он – преданный прислужник загробного царства. Я это царство в гробу видала.
Кровавый Барон в режиме «двадцать четыре на семь» твердил мне, как он ненавидит Жнеца. Лично у меня ненавидеть его катастрофически не получалось. Даже когда он признался, что его помиловали ради какой-то великой цели (то есть, по весьма туманной причине) и что он возвращается к старым гнусным делишкам. Даже когда расхаживал по пустынному залу кофейни с высоко поднятой головой, словно он тут полноправный хозяин, а я так, жалкая безродная рабыня.
Ангел смерти дожидался вечера.
Ангел смерти зажигал свечи.
Ангел смерти до блеска натирал столы.
А когда я спрашивала зачем, многозначительно помалкивал. Свечи плакали, сгорали и гасли, на нетронутых столах оседала пыль. Но Жнец не сдавался и на следующий день повторял ритуал по новому кругу.
Он будто ждал чего-то или кого-то. Меня это пугало.
– Ты когда-нибудь задумывалась, кем была в прошлой жизни? – как-то раз невпопад спросил он, оттирая нутро микроволновой печи от масляных пятен.
Из сэндвич-тостера на столике позади со щелчком выскочили две обгорелые булки, но Жнец даже не дрогнул. Он стоял, согнувшись перед печкой, и пытливо смотрел на меня.
– Не верю я в эту чушь. Прошлые жизни, перерождения… Недоказанная муть.
– А я верю. Точнее, знаю, – невозмутимо заявил тот и продолжил наводить чистоту. – Только вот вспомнить бы, кем я был... Мне будто память подчистили.
– И сделали Ангелом смерти? Что ж, не уверена, обрадует ли тебя тот факт, что Жнецами становятся лишь те, кто сильно напортачил в прошлом. Так в народе говорят.
– Напортачил? – изогнул бровь он.
– Наверное, ты был наркоторговцем или серийным убийцей. Я больше ко второму склоняюсь. Ты и сейчас на маньяка похож, – сказала я и на всякий случай отошла подальше, вооружившись кофемолкой.
Стоило ли говорить, что если Жнец и смахивает на маньяка, то на очень милого и непосредственного. Чуждый самоанализа, он, кажется, впервые озадачился вопросом своего происхождения. Узнав, что когда-то он мог быть негодяем высшей пробы, Ангел смерти изрядно опечалился. Целый день он ходил, как потерянный, и лишь к вечеру спохватился – бросился опять свечи зажигать, драить столы и расставлять стулья.
Там, наверху, где всё уже решили за нас, готовилось Страшное Пришествие.
Но я пока была не в курсе. Одним снежным вечером, завернув ноги в одеяло, я преспокойно залипала в интернете, смотрела комедии, чтобы снять стресс и отвлечься от мыслей о Ноккави. И вдруг – о-па! – свет отрубают. Мой ноутбук, питающийся только от сети, демонстрирует черный экран на самом смешном моменте. Шутки кончены.
– Аргх! – вскипела я. – Жнец, урою!
Обесточило всю улицу. Снег падал в полной тьме и тишине. Мне тоже ничего не стоило упасть – например, скатившись по крутой деревянной лестнице на первый этаж и расшибившись всмятку. Поэтому я включила в мобильнике фонарик и уже с фонариком двинулась из комнаты во внешний мрак – выяснять, в чем всё-таки дело.