– Не полностью. Она установила квантовую связь между своим нейроинтерфейсом и кристаллической структурой, инициировав первую фазу протокола активации. Но процесс остался незавершенным из-за её смерти.
Это была важная информация, объясняющая многое в странном поведении Чанг перед смертью и, возможно, причину самой смерти.
– Что происходит при полной активации?
– Эта информация недоступна. Доктор Чанг теоретизировала, что полная активация откроет доступ ко всему объему данных, хранящихся в кристаллической структуре – технологиям, способным защитить человечество от грядущей катастрофы.
Малкольм кивнул, обдумывая полученную информацию.
– Спасибо за откровенность, «Прозерпина». Я должен идти – доктор Ковалева ждет.
– Будьте осторожны, детектив, – предупредил ИИ. – На станции есть те, кто рассматривает артефакты как оружие, а не как спасение.
Когда Малкольм прибыл в лингвистическую лабораторию, Ирина Ковалева была погружена в работу с голографическими проекциями символов, парящими в воздухе. Её пальцы быстро двигались, манипулируя проекциями, группируя и перегруппировывая последовательности знаков.
– Детектив, – она кивнула, не отрываясь от работы. – Благодарю, что пришли так быстро. У нас прорыв.
– Какого рода? – спросил Малкольм, подходя ближе.
– Я использовала данные, которые вы собрали в пещерах, и объединила их с последними заметками Элизабет. И мне удалось… вот, смотрите.
Она свела вместе несколько последовательностей символов, и они трансформировались, образуя новую структуру – трехмерную карту, напоминающую Солнечную систему, с яркой вспышкой, исходящей от центральной звезды.
– Это временная карта событий, – пояснила Ирина. – Она показывает последовательность солнечных вспышек, которые произойдут. Начало через пятьдесят один год, пик активности через пятьдесят три, окончание цикла – через пятьдесят семь лет.
– И последствия?
Ирина изменила проекцию, и карта трансформировалась, показывая волны радиации, распространяющиеся от Солнца и достигающие всех планет. Цветовое кодирование демонстрировало уровень разрушений – от желтого (минимальные повреждения) до глубокого красного (полное уничтожение).
– Без защитных технологий, вся электронная инфраструктура Солнечной системы будет уничтожена. Системы жизнеобеспечения колоний, орбитальные станции, коммуникации, транспорт – все выйдет из строя. Выживет меньше десяти процентов населения, преимущественно на Земле, в регионах с сохранившейся примитивной инфраструктурой.
– А с защитными технологиями?
Ирина снова изменила проекцию, и цветовая схема сместилась к зеленым и желтым тонам.
– Выживаемость более девяноста процентов, сохранение основной инфраструктуры. Но для этого нужно начать подготовку немедленно – создание защитных систем займет десятилетия.
Малкольм внимательно изучал проекцию, отмечая детали.
– Вы расшифровали, как работают эти защитные системы?
– Частично, – ответила Ирина. – Основа – квантовые щиты, способные отражать или поглощать высокоэнергетические частицы солнечного ветра. Технология существует в зачаточном состоянии, но с информацией из «Архивов» мы могли бы совершить прорыв.
Она посмотрела на Малкольма с интенсивностью, которая выдавала её эмоциональную вовлеченность.
– Но это только часть открытия. Самое важное – я нашла подтверждение теории Элизабет о происхождении артефактов.
Она активировала новую проекцию, показывающую сложный график с переплетающимися линиями, представляющими различные временные линии.
– Это временной анализ лингвистической эволюции символов. Мы смогли датировать их происхождение приблизительно шестью тысячами лет в будущем от нашего времени. Они действительно были созданы будущими людьми и отправлены назад во времени через квантовую запутанность, используя Харон как стабильную точку пространства-времени.
– Почему именно Харон? – спросил Малкольм.
– Его орбита и состав создают естественную квантовую аномалию, своего рода… временной якорь. Это единственная точка в Солнечной системе, где возможна стабильная темпоральная коммуникация такого масштаба.
Малкольм обдумал эту информацию, вспоминая шепчущие голоса, которые он слышал в пещерах.
– Вы упомянули, что использовали данные, которые я собрал. Что именно?
Ирина выглядела слегка смущенной.
– Ваш нейроинтерфейс записал звуковые паттерны, которые вы воспринимали в пещерах – голоса, которые большинство посетителей слышат как бессмысленный шум. Но ваша запись… она структурирована. Как будто вы слышали не просто шум, а реальную коммуникацию.