Королевские сержанты-оруженосцы
Следует упомянуть последнюю, совершенно особую категорию — "королевские сержанты-оруженосцы". Часто набираемые из числа служащих королевского Двора, они составляли отряд, насчитывавший около тридцати человек. К ним могли быть прикреплены два или три придворных стражника. Знаком отличия каждого из королевских сержантов был жезл с навершием в виде геральдической лилии. Эти люди были зародышем королевской гвардии, а некоторые из них начали свою карьеру в качестве королевских арбалетчиков. Охрана покоев короля, вероятно, была возложена именно на них. Некоторые из них отличились в войнах Филиппа Красивого, например, Анри де Бофор или Анри де Бурж, которые были очень активны в Аквитании[46]. Но они также были ревностными слугами, которым король мог поручать самые разнообразные задания: командование крепостью, определение границ земельных владений, защиту прав короля на лес, покровительство колонии прокаженных, урегулирование частных войн, обнародование запрета на рыцарские турниры[47]. Одной из их постоянных задач была охрана знатных узников: в 1298 году Джон Сент-Джон, английский сенешаль Аквитании, захваченный в плен в предыдущем году в битве при Бельгард-Сент-Мари, содержался в парижском Шатле под надзором одного из них, Жана Бастеля, который в 1300 году стал стражем нескольких фламандских рыцарей, а затем, в 1305 году, самого Ги де Дампьера, который был помещен под домашний арест в бальяже Санлиса[48]. Кроме того, один из сержантов, Жан де Жанвиль, участвовал в конфискации имущества у евреев[49]. Необычным является случай Жана Беренжера, сенешаля Лиможа в 1309 году, которому в следующем году поручили деликатную миссию по конфискации имущества архиепископа Лиона, которого король считал непокорным своей власти[50]. Важность и разнообразие выполняемых ими миссий объясняют возвышение некоторых из них, таких как Пьер Батест, который сначала был королевским арбалетчиком, затем стал королевским сержантом, и, наконец, "королевским рыцарем". Очевидно, что, несмотря на свою малочисленность, королевские сержанты были важным органом в функционировании капетингской монархии[51].
Элитные рыцари: баннереты
Несмотря на неизбежные различия в происхождении, снаряжении и оплате, королевская армия состояла из людей, сражающихся верхом на лошадях. Элитой были баннереты, дворяне, достаточно могущественные, чтобы получить право "распускать знамя", то есть формировать вместе со своими вассалами тактическое подразделение под своим командованием. Великие бароны, такие как граф Валуа или граф Форез, были, с этой точки зрения, только баннеретами. Знамя являлось знаком командира, большим, чем вымпел простых рыцарей, и обозначало группу рыцарей, оруженосцев и солдат, собравшихся вокруг баннерета. Каждое из этих подразделений состояло из разного числа воинов. Если объявлялся феодальный призыв, баннереты обязаны были явиться с определенным количеством воинов. С другой стороны, если они заключали договор с главнокомандующим армии, то одним из условий соглашения являлся размер их свиты. Иногда, ближе к концу правления Филиппа Красивого, фигурируют "двузнаменные рыцари" (chevalier double banneret), как, например, Жан де Хейли, который служил во Фландрском армии 1314 года с тремя рыцарями и семнадцатью оруженосцами[52]. Поскольку контингент, который он возглавлял, был не больше, чем у простых баннеретов, можно предположить, что для него это было своего рода отличием, не только почетным, но прежде всего финансовым, поскольку его жалование было удвоено. В редких случаях встречались и баннереты-оруженосцы, но, скорее всего, это была лишь временная мера, поскольку баннерет, естественно, должен был быть рыцарем[53].
47
Comptes royaux, nos 2195, 2213, 2261, 27693; Alphonse Huillard-Bréholles, Titres de la maison ducale de Bourbon, Paris, Plon, t. I, 1867, № 1224; Arch. nat., JJ 38, № 89; Registres, № 755.
51
Стоит отметить их связи с парижским приорством Сент-Катрин, входящим в орден Валь-де-Эколье. (Catherine Guyon, Les Écoliers du Christ. L'ordre canonial du Val des Écoliers, 1201–1539, Saint-Étienne, Publications de l'université Saint-Étienne, 1998, p. 223–225).
53
Баннерет-оруженосец упоминается в свите виконта Тюренна в расписках, которые тот дал королевским чиновникам осенью 1302 года (BnF, fr. 10430, № 212–214).