Приличная, по мнению Мариши, одежда – та, что открывает ноги, грудь или обтягивает и просвечивает, а лучше все сразу.
– Ну ладно, – сдалась я, успокоенная мыслью о предстоящем сне. – Во сколько сбор?
– В семь часов у меня, – обрадовалась Мариша, чмокнула в трубку и распрощалась.
Я вяло побрела домой. Живу я в съемной квартире и коплю на собственную. Оттого и пашу как лошадь. И все же моя трудоспособность и цены на квартиры несоизмеримы. Безденежье нагоняет на меня уныние, поэтому я стараюсь об этом не думать. Мариша, напротив, думает лишь на эту тему, оттого и подыскивает себе подходящего спонсора. Я спонсоров как вариант обогащения не рассматриваю категорически. Просто привыкла всего добиваться сама, а быть обязанной кому-то мне противно. Конечно, было бы неплохо, если бы какой-нибудь симпатичный и щедрый джентльмен отвалил мне деньжат на собственные апартаменты. Но ведь он наверняка потребовал бы благодарности, а я не люблю обязаловки. Да и щедрые джентльмены далеко не всегда симпатичны, а я девушка брезгливая. И я люблю себя. И не готова «закрыть глаза и потерпеть», пока мужчинка будет взимать плату за свою щедрость. Конечно, идеальный вариант – это когда какой-нибудь благородный таинственный поклонник втихаря положит ключи от оформленной на мое имя квартирки под коврик у моей двери и тихонечко скроется, желательно далеко и навсегда. И никогда не рассекретит своего имени, оставив за собой ореол таинственности и благородства. Но я взрослая девочка, и пора бы перестать верить в сказки. Вот почему я полагаюсь во всем только на себя, не жду машин и бриллиантов, а упорно ищу свой собственный путь к обогащению. И живу в съемной квартире. Но это только пока, я уверена.
Есть не хочется, но надо. Живот уже начал недовольно ворчать. Кусочек сыра на диетическом хлебе заставит его временно замолчать. Завариваю чай. Зеленый, мой любимый. Ждать, пока остынет, лень.
Обжигаю язык и губы. Надеюсь, целоваться сегодня не придется. Врубаю радио. Играет тема, под которую Ким Бэссинджер танцевала стриптиз в «Девять с половиной недель». Пританцовываю на стуле перед несуществующим партнером. Прикуриваю. Тушу. После вчерашнего курить не хочется. Бросаю недоеденный бутерброд и иду спать.
Кровать – это мое любимое место. Будь моя воля, я бы всю жизнь провела в положении лежа. Но хочешь жить – умей вертеться, оттого мне и приходится постоянно бороться с ленью. Моя кровать так же девственно чиста, как и ее хозяйка. Я не привожу сюда мужчин. Это мое сокровенное тайное местечко, моя берлога. В берлоге тепло и уютно. Закрываю глаза и пытаюсь заснуть. Не получается. Так всегда бывает, когда не выспишься, весь день мечтаешь улечься в кровать, а когда там оказываешься – сон пропадает. Пытаюсь заставить себя заснуть. Закрываю глаза и слушаю музыку. Прогоняю из головы мысли. А они, как назло, делятся и размножаются в бешеном темпе. Десятки событий, сотни лиц в голове. Мариша на столе с мороженым в руках и Вадиком между ног, лысый владелец заводов в зеркале, задымленный брюнет на диване, возбужденный Саня. Нет, все-таки тяжело быть девственницей в этом мире…
Я прикована к кровати наручниками. Лежу голая, но в карнавальной маске-очках. Вокруг кровати одни мужчины. Все возбужденные, с горящими глазами, голые. Они гладят меня своими руками, бесстыдно целуют в разные места.
– Наконец-то я это сделаю, – шепчет мне на ухо Саня и лижет мою грудь. – Ты готова получить удовольствие, милая?
Пьяный Вадик зачем-то мажет меня своим подтаявшим мороженым.
Кирилл Лефтов сидит на троне и свирепо размахивает плетью.
– Попалась, красавица! – злобно свистит он.
Вокруг кровати ходит голый брюнет и разбрасывает вокруг деньги. Они взлетают в воздух фейерверком и падают вниз, приставая к следам мороженого на моем теле.
– Купи себе квартирку, девочка, – вкрадчиво произносит он и щекочет увесистой пачкой банкнот мои ноги.
– Что вам надо? – кричу я, ничего не понимая.
– Нам нужна твоя девственность, – орут они хором и дьявольски хохочут.
Что-то оглушительно орет мне в ухо. С удивлением понимаю, что это Мадонна.
Открываю глаза. Мадонна поет в моем телефоне.
– Алло? – отвечаю слабым голосом, едва придя в себя от увиденных кошмаров.
– Ты что, еще спишь? – негодует в трубке Мариша.
– Да нет, что ты, – вру я.
– Уже половина седьмого.
– Правда? – спрашиваю я и смотрю на часы. Действительно полседьмого.
– Ну да ладно. Я еще не сделала маникюр, поэтому даю тебе час времени.
Через два часа мы сидим в такси. Мариша, как всегда, расфуфыренная, в короткой юбке, с декольте и прической. Я, вопреки ее уговорам, в любимых джинсах и серебристой майке с черным поясом, выгодно подчеркивающим мою тонкую талию. Не на светский раут же, в самом деле. Кроме того, в гостях ведь придется снять обувь, а мини без шпильки далеко не самый выигрышный вариант. А джинсы хорошо сидят на попе и в них можно не стесняться в позах, не рискуя засветить нижнее белье. Да и безопаснее в плане приставаний. Мариша сидит с начесанной, как у льва, белокурой гривой, наподобие Шакиры. Мои волосы в хвосте. Мне идет.
– Куда едем, Маруся? – интересуюсь я.
– Сюрприз, – загадочно улыбается подруга.
– Надеюсь, этот сюрприз не надумает приставать.
– Ой, да ладно тебе, недотрога! Не захочешь – не пристанет.
Такси останавливается возле высокого забора. «Через такой с разбегу не перепрыгнешь», – машинально оцениваю я.
Входим в калитку. За забором весьма симпатичный домик, стриженые лужайки и бассейн с шезлонгами вокруг. Я аж присвистнула.
– А ты что думала? – с апломбом произносит Мариша. – Подруга плохого не посоветует.
Заходим в дом. Встречает незнакомый мне товарищ в майке, джинсах и тапочках. Лет сорока. Не страшный. Подтянутый. Виски немного седые. Довольно приятный.
– Андрей, – представляется мужчина и сканирует нас взглядом снизу доверху.
– Я Марианна, – находится моя подруга, – а это Кэт.
Хм, так она его, значит, не знает.
– Рад знакомству, – сообщает хозяин, и по его светящимся глазам понятно, что он действительно рад. – Пройдемте на террасу.
Терраса просторная и красивая. Особенно после моей съемной квартиры. Плетеные кресла, вид на бассейн и выход в сад. Нас усадили за стол. Дорогое вино, хрусталь, фрукты, дымящиеся шашлыки во дворе. Нет, без домогательств тут не обойдется.
– А где же ваш друг? – поинтересовалась Мариша и закинула ногу на ногу. Атака началась.
– Он пошел выбрать музыку. Сказал, что вы любите танцевать.
Я вопросительно уставилась на Маришу. Та не удостоила меня даже взгляда. Вся в догадках я потянулась за сигаретой. Сунула ее в рот и попыталась найти зажигалку.
Слева из-за моего плеча что-то щелкнуло, и появилась рука с горящим огоньком.
– Спасибо, – коротко поблагодарила я и затянулась, слишком сосредоточенная, чтобы обращать внимание на лицо человека с зажигалкой.
– Не могу сказать «на здоровье», – произнес мужчина, вышел из-за моего плеча и сел на соседнее кресло.
На меня смотрели насмешливые глаза вчерашнего брюнета.
Вот прохвост! Подговорил Маришу пригласить меня сюда. Еще будет утверждать после этого, что он не богат. Я нашла под столом ногу Мариши и больно ее ущипнула. Та лишь коротко взвизгнула, но не обернулась.
– Марат, кажется, вас так зовут? – вступила я в разговор, намеренно выпуская дым от сигареты в его сторону. – Я смотрю, вам так понравилось общество курящих дам, что вы решили заказать себе его на дом.
– Я готов даже на это, лишь бы побыть в вашем обществе, – миролюбиво ответил брюнет.
– Это большой подвиг, уверяю вас, – подтвердил его друг Андрей. – У Марата аллергия на никотин, и я впервые вижу, чтобы он сидел рядом с курящей девушкой.
– Настоящий подвиг, – съязвила я и стала выпускать дым в другую сторону.