В 1916 году Муса не был принят в гимназию, хотя успешно сдал экзамены. Существовал неписаный закон, согласно которому в гимназии могли учиться только дети христиан и дворян. И тогда Мирза отдал сына в коммерческое училище, где мальчик стал заниматься в начальной школе.
Говорят, лицо женщины перед смертью озаряется красотой. В последние дни своей жизни Набат, мучаясь лихорадкой, была похожа на ангела с белоснежным лицом. Как только Муса возвращался домой с занятий, он брал книги и бежал в комнату матери. При чтении то становился серьёзным, то улыбался, и его настроение передавалось матери.
Однажды вечером мать лежала в постели, Муса стоял у двери и тихо наблюдал за ней. Мать позвала его к себе, чувствовалось, что сердце её жаждет обнять, поцеловать и приласкать своего мальчика. Но этого нельзя было делать. Слёзы покатились по щекам. Сглотнув комок в горле, она сказала:
– Муса, ты помнишь, как мы встречали восход солнца? Ты тоже стал моим солнышком, своим рождением подарил мне счастье. Дети всегда – солнце для своих матерей. Однако при виде твоего ума, совершенства, способностей, образа мышления, несвойственного детям, знаешь, чего я желаю? Желаю тебе быть таким замечательным человеком, таким ярким солнцем, рождённым не только для своей матери, но и для всех.
На следующий день, когда Муса возвращался из школы, он увидел во дворе толпу, услышал плач, примчался домой и увидел мать в постели с закрытыми глазами и улыбкой на лице. Его отец сидел на полу и рыдал.
Муса коснулся ледяного лица матери. Кто-то сказал, что мать умерла; услышав это, он потерял сознание. Это был сентябрь 1917 года.
Гораздо позже, в 1978 году, когда ему исполнилось семьдесят лет, он сидел в своей квартире в посёлке Академия в Перхушково и сочинял мемуары. По его слезам сразу же можно было понять, что Муса Алиев пишет отрывок о своей матери.
Несмотря на то что прошло столько лет, её образ всегда был перед его глазами. И самой впечатляющей частью этих воспоминаний стало то, что он нарисовал платье и украшения своей матери, когда ему уже было семьдесят.
Правило второе
Мать, родившая ребёнка, девять месяцев носит его в своём чреве и питает своей кровью. Ребёнок должен всю жизнь служить матери, не перечить ей. Даже о простой обиде не может быть и речи, не говоря уже о безразличии к матери.
Любой ребёнок, отрёкшийся от долга перед матерью, проклят и не встретит в жизни добро, даже если мать его не проклинает.
Глава 9
Назим, бросив всё в родной деревне, приехал в Москву не только из-за нужды в деньгах. Много чего произошло, некоторые обстоятельства напоминали пороховую бочку, готовую взорваться в любую минуту. Каждый вопрос имеет свой ответ, но иногда на заданные вопросы невозможно подобрать ответы.
Назим сошёл с автобуса и направился к зданию, на котором крупными буквами по дуге было написано «Москворецкий рынок».
Он всегда выходил из дома не позавтракав. Потому что завтрак – это специфический процесс приёма пищи, имеющий свои условия. На столе должны быть масло, сыр, сметана, яйцо и сладкий чай. Накрывать стол каждый день – значит, через каждые два-три дня нужно делать покупки. У него не было на это ни времени, ни желания. В час дня во время обеденного перерыва он одновременно и завтракал, и обедал. А вечером, приходя домой, либо варил сосиски, либо ел готовую китайскую лапшу, залитую горячей водой.
На рынок он явился примерно на полтора часа позже обычного, так как до работы заходил в дом-музей. Назим торопился: женщины не имели права получать товары, так как он сам подписывал квитанции, проверял товары и раскладывал их на прилавках. Вероятно, эта полуторачасовая задержка сильно повредит работе.
В стеклянном киоске узкоглазая женщина готовила и продавала пирожки с мясом, рисом и картошкой. Покупатели с удовольствием их ели. Аппетитным был и запах пирожков. Назим почувствовал, как у него заурчало в животе и потекли слюнки. Он должен был поесть. Подошёл к стеклянному киоску и спросил цену, попросил по две штуки каждого. Женщина завернула шесть пирожков в бумагу, протянула ему банку кетчупа и спросила, что будет пить. Он ответил: «Колу».
Пирожки действительно были очень вкусными и хрустящими.