– Ну, может быть, темнело в глазах или светлело? Звуки посторонние были? Головокружение? Воронка времени? Видения обнажённых дев? – она посмотрела на меня с нескрываемой надеждой. – Тоже нет?! Да что же такое!
Я стою, молчу. То ли дать знак ребятам, чтоб санитаров вызвали, то ли подождать. А чего ждать? Ну ради чего-то же блондинку прислали?! Может, ребятам звякнуть из других районов? Что там Авсейков говорил, к ней там нашли подход?
А блондинка тем временем зажимает зонт плечом и лезет в сумку. Выуживает из недр папку и, сражаясь с ветром и дождём, вчитывается в какой-то документ. Справку из дурдома, что ли, свою нашла?! Вытягиваю шею и пробегаю глазами по строкам: «Циник, скептик, атеист. Разведён. Бабник, в серьёзных отношениях в последний год не замечен. Карьерист, амбициозен, в средствах достижения цели не разборчив».
Ба! Да это же про меня бумажечка! И как досье, запрошенное СБ, оказалось в наманикюренных ручках Василисы Анатольевны?
– Ну вот же! Вот! – она воскликнула так радостно, как будто в бумажках этих нашла пароль от сейфа с миллионом долларов. – Тут же написано:«Потенциальный видящий».
– Ну почему же потенциальный? Я отлично видящий и слышащий. И даже соображающий! Об этом в досье не написано? – меня начал захлёстывать идиотизм этой ситуации, а вот блондинке хоть бы что.
– Есть пара слов про сообразительность, но я не об этом, – девушка отмахнулась от меня, снова ныряя в бумажки, а я стою, злюсь. От злости не знаю, куда себя деть. Ещё и дождь усилился, а в дождевике карманов нет, мокрые руки девать некуда.
Прокрутил кольцо, которое ношу постоянно на левой руке. Фамильная ценность, реликвия – все дела.
– Прагматик, с трудом идёт на контакт, – вполголоса прочитала Василиса Анатольевна очередную белиберду, а я, плюнув на всё, нырнул к ней под зонт и удивился, почему раньше этого не сделал? – Так вот чего Станислав Аристархович так радовался, спихивая мне вас! Драконище огнедышащий! Чтоб ему жена мозг трезубцем выковыривала! Век ему на мокрых простынях спать! – экспрессивно и с фантазией костерила консультант неизвестного мне мужика. – Ну хоть что-то вы должны были понять?! – голубые глаза почти с мольбой уставились на меня.
– Конечно, понял. У вас осеннее обострение. Но это, голубушка, лечится, – как можно ласковее проворковал, подхватывая блондинку под локоток. – И вам помогут. Сейчас я с ребятами договорюсь, и они вас отвезут, куда надо. А трупы подождут, они никуда не торопятся, – приговаривая и улыбаясь, я подталкивал мадаму к машине скорой помощи. Она застревала каблуками в песке и всячески замедляла движение.
– Я не сумасшедшая, если вы на это намекаете! И могу доказать вам. Только кило корюшки мне принесите, и я вам покажу, в чём тут дело…
Что девушка хотела мне доказать, я не успел узнать, потому что, не выдержав препятствий, каблук одной её туфли с хрустом сломался, и Василиса Анатольевна повисла на моём локте, тесно прижавшись ко мне телом.
Меня прошибло электрическим разрядом, а затылок отчётливо прожгло чужим любопытным взглядом. Я обернулся и успел заметить только всплеск на подозрительно спокойной водной глади. И это при таком ветре! При том, что пару минут назад на заливе лютовали волны. Ни ветерка, ни ряби на воде. Как это?!
Моргнул и снова увидел шквал и грязные волны, несущиеся на берег. Галлюцинации заразительны?!
– Это русалки вас зовут, – шепнула мне на ухо блондинка.
– Это не меня. Ошиблись.
– Они задурили головы ныряльщикам своими песнями и утопили их. Они просто голодные, – продолжила эта… да, чёрт её знает, кто она! То ли психическая, то ли обкуренная. – Мы сейчас им купим корюшки, они успокоятся…
– Кто?
– Русалки.
– Которые с хвостом?
– Да!
– Под водой живут?
– Да!
– Чёрные?
– Почему сразу чёрные? Нормальные они, зелёненькие…
– Да, вы точно… эксперт, – не стал скрывать сарказма. Хватит, чёрт с ней, сама разберётся со своей шизофренией. Я в санитары не подписывался. На службу пора и на вскрытие к Лизоньке заскочить. Но не смог удержаться от шпильки: – С кем покувыркались, чтоб добыть корочки?!
Наплевав на испорченную обувь, Василиса Анатольевна отцепилась от моей руки, остановилась и заявила замогильным голосом: