Собственно говоря, за то, что Бенито не удержался и втравил-таки свою страну в бесполезную войну, которая неизбежно привела к падению уровня жизни, итальянцы его и повесили. Так часто бывает – сидящие на троне начинают какую-нибудь небольшую кампанию, как маленькую победоносную войну, в надежде укрепить трон славными победами, но пожар войны неконтролируемо разгорается, и в нем сгорает сам диктатор. Приятно… Правда, справедливость требует отметить, что так бывает не всегда. Скажем, у испанского фашистского диктатора Франко хватило ума не ввязываться в мировую бойню, и он усидел во власти аж до 1975 года!
Надеюсь, вы со мной согласитесь, что каждый фюрер достоин своей виселицы. И никакие былые заслуги («а зато при нем цены снижались…», «строились автострады…», «космонавта в космос запустили…», «индустриализацию сделали…») не являются оправданием диктатуры любого цвета – от красного до коричневого – по уже указанной выше причине: для запуска астронавтов, внедрения пенсий и строительства плотин с каналами не обязательно делать это на костях. Другие страны строили свои металлургические комбинаты вполне рутинно и с меньшими издержками.
Но мы как-то слишком сильно забежали вперед в нашем рассказе о юности одного итальянского публициста, горевшего идеями счастья для всех и сразу – да так, чтобы никто не ушел обиженным. Надо сделать несколько шагов назад и вернуться в начало века.
Наш герой, только начавший тогда свой жизненный путь, уехал из Италии в Европу. Он пожил в Швейцарии, где познакомился с Лениным, а позже, как пишут некоторые источники, побывал даже в Вене, где мог познакомиться с другими примечательными фигурами двадцатого века. С кем же? И почему мог? Потому что в одно и то же время, по одним и тем же венским улицам ходили небесталанный, но нищий австрийский художник, не поступивший в венскую художественную академию; а также революционер, прибывший из Кракова с фальшивыми документами на имя Ставруса Пападопулоса; а также неистовый, похожий на Дон Кихота пламенный русский революционер из Одессы Лейба Бронштейн; а также незаметный югославский гастарбайтер, работавший на автозаводе, которого звали Иосип.
Гитлер. Сталин. Троцкий. Иосип Броз Тито.
Все они ходили по одним и тем же венским улицам в одном и том же 1913 году. Последний год счастливого безмятежья. Последний год «длинного девятнадцатого века», как этот удивительный период называют историки. Из перечисленных лиц знакомы между собой были только Сталин и Троцкий, на квартиру последнего и приехал по фальшивому паспорту худой усач с рябым лицом. И все перечисленные бедные молодые люди даже предположить не могли, что станут вершителями судеб миллионов, правителями стран и будут творить историю.
Муза истории Клио, оказывается, иногда выкидывает подобные шутки, сводя таким вот образом в одном месте будущих тиранов, чтобы потомки поразились причудливости мировых судеб.
У всех этих тощих молодых людей город оставил в душе свой неизгладимый след… Что же представляла собой та довоенная Вена начала века, столица казавшейся незыблемой Австро-Венгерской империи? Космополитичная Вена была похожа на торт своей пышностью и имперской красотой. Художники и писатели; бесчисленные кофейни, в которых читались газеты и велись горячие разговоры о грядущей революции и устройстве будущего мира; знаменитый доктор Фрейд, произведший революцию в психологии, о котором судачила и знала вся Вена, а потом узнает и весь мир; здесь широко и всеми обсуждались новомодные научные веяния – открытие радия, рентгеновские лучи, кружащая голову теория относительности, модный марксизм. Все такое интересное!
Монументальной империей монументально правил император Франц Иосиф. Он тоже казался вечным, при нем родились три поколения жителей империи – император сидел на троне почти 70 лет, он воцарился еще в 1848 году, при нашем Николае I и правил аж до 1916 года, став таким образом современником четырех русских царей. Кстати, резиденция императора находилась неподалеку от двух кафе, которые любили посещать Троцкий и Фрейд.
Для Сталина, который попал в Европу прямо из дремучей российской ссылки, откуда дал деру в 1912 году, великолепная Вена навсегда осталась праздником в душе – весенний воздух терпимости и свободы, царивших тут, запах кофе и пирожных, гуляющие пары под зонтиками, красивый город, интересные люди. Впечатление Сталина от имперской столицы было столь сильным, что потом, через две мировых войны и десятки лет, он приказал не бомбить Вену и не обстреливать ее тяжелыми орудиями, а взять город, по возможности, без разрушений. Историки это даже назвали «культурный штурм». Сентиментальный был человек!