После смерти его ученики узнали другого Иисуса. Павел встретил его на пути в Дамаск, где увидел ослепительный свет и услышал голос. В одном из посланий Павел говорит: «Если мы и знали Христа по плоти, то теперь уже не знаем» (2 Кор 5:16). Повествования о воскресении в евангелиях ясно показывают, что Иисус после Пасхи не похож на человека, каким он был до смерти. Он проходит через стены и запертые двери. Двое из его учеников несколько часов идут рядом с ним по дороге, не узнавая его. Он может внезапно появиться и так же внезапно исчезнуть.
Таким образом, различие, о котором мы тут говорим, не современное изобретение, оно древнее. У Матфея (26:11) Иисус говорит ученикам перед своей смертью, что он не будет с ними всегда. Через две главы, в самом конце евангелия, после воскресения, Иисус говорит: «Я с вами все дни до конца века» (28:20). Для Матфея оба эти высказывания верны. Такой Иисус, какого они знали до Пасхи, их навсегда покинул, но Иисус после Пасхи будет с ними всегда, причем слова «Я с вами все дни» перекликаются с темой Иисуса как «Эммануила», что означает «с нами Бог».[21]
До Пасхи Иисус был смертным человеком с обычными человеческими качествами, после же Пасхи о нем заговорили как о Божественном существе. В Евангелии от Иоанна Фома, увидев воскресшего Иисуса, восклицает: «Господь мой и Бог мой!» (20:28). По мере развития традиции христиане заговорили о том, что Иисус един с Богом и равен Богу. Никейский Символ веры, используя после пасхальные выражения, утверждает, что Иисус «Бог истинный от Бога истинного», «единосущный Отцу». То же самое мы обнаруживаем в христианском богослужении и молитвах. Посмотрите, как об Иисусе (называя его Христом) говорит хорошо известная кельтская молитва:
Как должны были представлять себе Христа авторы этой молитвы, если мы подумаем о ее смысле? Христос равен Богу, он как вездесущий дух: надо мной, подо мной, за мной, вокруг меня, внутри меня. Таков Иисус после Пасхи, и это — совершенно иная картина, нежели Иисус из плоти и крови до Пасхи.
И есть другое, не столь заметное, отличие, которое прямо связано со вторым столпом современных исследований жизни Иисуса. Оно прямо вытекает из того положения, что евангелия представляют нам развитие традиции. А именно: Иисус в евангелиях отличается от Иисуса до Пасхи, и эти отличия существенно важны. Иисус, которого мы открываем для себя при поверхностном чтении евангелий и вообще Нового Завета (иногда тут говорят о «каноническом» Иисусе), это послепасхальный Иисус, образ которого отражает развитие традиции, это воспоминание об Иисусе, окрашенное послепасхальной верой христианских общин.
Особенно это утверждение касается христологии и соответствующего языка. Как мы уже видели, такой язык совершенствовался по мере развития традиции, и это ставит перед историками большой вопрос. Все ли христологические выражения появились после Пасхи? Или некоторые из них относились ко времени до Пасхи? Думал ли сам Иисус и его ученики во время его исторической жизни о том, что он Мессия и сын Божий? Произносили ли они такие слова? Или же все эти выражения появились лишь после Пасхи? Прилагал ли сам Иисус подобные выражения к себе? Или же они зародились — как свидетельство — после Пасхи на основе опыта и размышлений христиан?
Важно заметить, что это именно исторический, а не богословский вопрос. Речь не идет о том, является ли Иисус Сыном Божьим, Господом, Светом миру и так далее. Для христианина истина этих утверждений не зависит от того, прилагал ли сам Иисус к себе подобные выражения; скорее, для христианина Иисус именно таков. Поэтому данный вопрос не касается истинности христологических формулировок, но только истории: восходят ли эти формулировки ко времени жизни Иисуса. Говорили ли так до Пасхи? Говорил ли сам Иисус, среди прочего, о том, кто он такой?
21
Это наблюдение я позаимствовал у Mark Allan Powell, Jesus as a figure of History (Louisville, KY: Westminster John Knox, 1998), p. 4. Можно рекомендовать данную книгу как здравое введение в проблематику современных исследований жизни Иисуса.
22
Celtic Daily Prayer, ed. Andy Raine and John T. Skinner (London: Marshall Pickering, 1994), p. 12.