– Госпожа, что-то не так? – Рыжик поднялся и снова предложил, – Вам лучше выпить зелье, оно изгонит токсин, и память будет работать лучше.
Как раз сейчас я бы предпочла, чтобы память мне отказала, но покачав головой я собралась с мыслями и свернув послание, вернула его на место:
– Значит, мы в Даглате и уже пережили два сражения с монстрами.
– Верно, – Кивнул Рыжик, – Все благодаря вашему мудрому руководству.
Маг видимо ждал подтверждения, что я простила его, но я с этим не спешила. Возможно, Рыжик действительно был всего лишь наивным инструментом в руках герцога, как утверждал Дима, но для меня это было слабым утешением. Впрочем, сейчас я больше думала о Диме, нежели о маге. В конце письма он указал, что теперь о его чувствах ко мне узнали все, и вероятно это было последним, что произошло с ним до моего возвращения. По крайней мере, на этом заканчивалось письмо, словно укор в конце обличительной речи. Он не написал о том, как именно тайна раскрылась, хотя дал понять, что без Вероники не обошлось. Может быть он просто не успел написать больше, но на фоне его слов, мое послание, ожидавшее его в квартире, казалось робкими извинениями нашкодившего ребенка. Но ничего исправить я уже не могла. Возможно это и к лучшему. Вскоре, если все сложится удачно, нам предстоит расстаться, разойтись по своим телам и мирам, будет лучше, если мы не будем усложнять друг другу остаток пути лишними словами и признаниями. Решив так, я сосредоточилась на текущей обстановке и обратилась к притихшему Рыжику.
– Где остальные?
– Они во дворе, ждут вашего решения.
О дилемме, вставшей перед Всадниками, Дима тоже написал. Он надеялся, что мне известны какие-то тайные тропы, ведущие в Скират, но я о таких не знала. Да и есть ли в них смысл, если Скират действительно пал? У меня не было желания прощать герцога и уж тем более следовать его советам, но если остальные решат отступить и вернуться в Эглидей, то другого выбора у меня не будет. Сомнения Димы мне были понятны, но отступать я не желала. Тайных троп я не знала, но вполне могла их выдумать…
– Я готова, – Сказала я больше себе, чем Рыжику и направилась к выходу.
Маг, нервно облизав губы, засеменил следом:
– Миледи Вероника считает, что необходимо продолжить путь к Скирату…
– Я знаю, что ты и герцог не в восторге от этого, но, как и прежде, я никого не держу.
Бросив взгляд на мага, я, наконец, вышла во двор крепости Даглат. Под серым, едва подсвеченным солнцем небом древняя крепость напоминала скорее ворох камней, нежели творение рук человека. Мне тут же бросились в глаза обожженные тела монстров, перекрывающие обвалившуюся часть стены и чуть в стороне тела тех воинов, что не пережили атаку монстров.
Всадники в компании герцога и, вероятно, той самой беженки по имени Лийсар, о которой писал Дима, собрались возле колодца, в то время как гвардейцы замерли на стенах, вглядываясь вдаль. Я отвлеченно отметила обновки, которые мои спутники добыли у бандитов, и решила, что при случае, стоит проверить свое снаряжение. Непрошенной возникла мысль о том, что Дима уже не раз переодевал меня. Прежде я старалась не думать об этом, а теперь пыталась убедить себя относиться к этому как к осмотру лекарем. Их стыдиться было не принято, но… вообразить Диму лекарем у меня не выходило. Встряхнув головой, я прогнала эти мысли прочь и нерешительно направилась к друзьям.
Послание Димы казалось исчерпывающим, но я все равно не знала, как себя вести, опасаясь, что он все же что-то упустил. Когда Всадники почти синхронно повернулись ко мне, я вспомнила, что Дима уже прикидывался мной, и я могла бы прикинуться им, но эта идея была мне не по нутру. Мне хватало того, что десять минут назад я была в его теле и подражать ему, пребывая в собственном, мне совершенно не хотелось, да и вряд ли получится. И тем не менее, отчасти мне приходилось оставаться им: скрывать неприязнь во взгляде, когда он упирался в герцога, не задерживаться взглядом на рыжей девушке, которая вилась возле Пикселя развлекая его какими-то шутками и держать в голове всю ту информацию, которой успел поделиться Дима. С моим появлением все присобрались, гвардейцы на стенах обернулись, ожидая моего приказа, а герцог смотрел на меня, хмуря брови. Одно его присутствие будило во мне злость, от которой я забыла слова Димы о помощи, оказанной Слидгартом…, почти забыла.