— Мне надо?! — выкрикнула Саша, заливаясь злым смехом. — Мне?! Ты в своем уме, такое мне предлагать?! То есть, я ехала просто так?! Платье за бешенные деньги купила так просто?! Чтобы посидеть в номере, пока ты устраиваешь свою личную жизнь?! А если он на другую девицу посмотрит, ты и ее с праздника вытолкаешь взашей? Нет уж, дорогая. Давай ты не будешь впутывать меня в свои дела, хорошо?!
— Не очень-то это по-дружески, — зло прошипела Лиля.
— А то, о чем ты меня просишь, очень по-дружески?! — возмутилась Саша. — Я итак сижу в городе в четырех стенах, ничего не вижу. Раз выбралась куда-то, и то мне не судьба повеселиться? Или ты что, думаешь, раз я ничего не видела, то мне и не надо, обойдусь? Так ты сейчас обо мне подумала?
— Сашка…
— То есть, я права? Ты считаешь, что такие, как я, могут и перетоптаться?
— Нечего прибедняться! — окрысилась Лилька. — У тебя же с Мишкой все хорошо, — язвительно напомнила она. — А вот у меня не очень! Посидите вместе в номере, пофантазируете!
— Нет, — отрезала Саша гневно. — Не посидим. Я тоже не пустое место. Я. Хочу. Праздника! И точка! Хочу танцевать. Хочу быть красивой. Хочу, чтобы на меня смотрели, восхищались. Раз в кои-то веки хочу почувствовать себя женщиной! И я не собираюсь ото всего этого отказываться ради того, чтобы твой Ян сидел только возле тебя!
— То есть, — прошипела Лилька страшнее, чем кобра перед броском, — если он тебя пригласит, ты… ты пойдешь с ним?
Пригласит!
От одной мысли о том, что Ян предложит ей руку, и она положит свою ладонь в его, а он сожмет ее пальцы своими — горячими, сильными, — у Саши дыхание сбилось, она сжала бедра, чувствуя как предательское тепло разливается по ее телу, и внизу, в труских, становится горячо и мокро.
— Да не пригласит он, уймись, — грубо ответила она, скрывая дрожь в голосе. — Ты себе все навыдумывала и мне мозг выносишь.
— Пойдешь или нет?! — истерично взвизгнула Лилька и Саша насмелилась.
— Пойду, — бухнула она, чувствуя, как упрямство и обида, перемешавшись в ее душе, закипели злой обидой. — Я же не в койку с ним соглашусь прыгнуть, а всего лишь потанцевать.
— Что, понравился? — ядовито спросила Лилька. — Я же видела — понравился! Прям аж искры летели! Отбить планируешь?
— Что ты там себе придумываешь? — вспыхнула Саша. — Уйми свою паранойю! Жалко тебе — один танец? Которого вообще еще нет и вряд ли будет? Да и какое отбить?!
— Ну, знаешь!.. — зашипела Лилька. — Я от тебя этого не ожидала! Я для тебя!..
— Что? Мишу сосватала? — насмешливо спросила Саша. Хах! Еще б Лиля знала, что хваленый Миша-то оказался вовсе не расхваленным альфа-самцом, а лопоухим маменькиным сынком, который, вырвавшись на свободу, просто не нашел ничего умнее, чем напиться до потери сознания и проспать всю ночь под дверями, пока ее, Сашу, трахал какой-то незнакомец!
"Но зато качественно трахал, — подумала Саша, чувствуя, как истерический смех подкатывает к ее горлу. — Вот за это Лильке сказать спасибо можно…"
— Потерять не боишься своего фантазера? — зло поинтересовалась Лилька и Саша уловила в ее голосе этакие воинственные нотки. Так она говорила, в очередной раз собираясь завладеть чьим-то вниманием. — Смотри; и Мишу прохлопаешь, и… никого другого не получишь!
— Не боюсь, — ответила Саша легко, зная, что эту легкость и беспечность драконица-Лилька воспримет как высшую степень самоуверенности — и, разумеется, тотчас захочет в этом разубедить. Вот и пусть пляшет вокруг Миши свой танец мести, хоть занята чем-то будет.
— Ну смотри, подруга…
Лилька дала отбой, и Саша осталась в грозной, зловещей тишине. Ну вот, ко всем бедам еще и с лучшей подругой перецапалась. На пустом месте.
"Да пошла она, — яростно подумала Саша. — Я ей не кукла. Что это такое — "посиди в номере, пока все плясать будут!"? Ну я что, реально такая жалкая дура, которую можно запросто в угол задвинуть?!"
Пока Саша разговаривала с Лилькой, Миша куда-то испарился, и Саша с горькой усмешкой подумала, услышав звук аккуратно закрываемой двери, что он снова рванул к своему Пахомычу. Извинения извинениями, а похмелье никто не отменял, Мишка и не скрывал этого. Он мучительно потирал виски, словно его голова раскалывалась пополам, и пил воду литрами, как загнанная лошадь. Помогало, видимо, мало, раз он решил излечиться стрым дедовским способом: подобное лечить подобным.