— Разумеется.
Я откидываюсь на спинку рабочего кожаного кресла, прищуриваюсь и интересуюсь:
— Что с участком на Загородной?
— Он наш, — расплывается в улыбке Олег Дмитриевич.
— Отлично. — Я потираю руки. — Романов уже в курсе, кто именно увел участок у него из-под носа?
— Скорее всего, да. В прессе уже есть информация, что участок выкупила «АТМ».
«АТМ» — строительная фирма, которой я владею. Аббревиатура моих инициалов: Аристов Тимур Михайлович.
Давид Романов, мой конкурент, сильно удивится, узнав, что я вернулся в этот город с четким намерением: занять первую позицию в списке строительных компаний. Ту позицию, которую на данный момент занимает его фирма. Впрочем, ненадолго.
Когда-то давно он сильно меня подставил и наверняка посчитал, что я не выплыву. Я выплыл. И не только вернул то, что потерял, но и приумножил капиталы.
Мой зам выходит из кабинета, и я снова погружаюсь в свои мысли. Вокруг Романова они крутятся недолго, раз за разом перескакивая на Аню.
Ума не приложу, чем она меня так зацепила.
После того как помог бабуле, подвернувшей ногу, решил: уже не встретимся. Аня вместо того, чтобы поехать со мной и пообщаться, сбежала, только пятки сверкали. Я даже ее номер взять не успел.
Думал, уже не встретимся, и нате вам — увиделись в кондитерской. Аня стояла передо мной с огромными испуганным глазищами, того и гляди — заплачет.
Я счел это вторым шансом и не преминул им воспользоваться.
Сразу понял: дорожит работой, боится ее потерять. Раз так — выручу. Помог, специально дождался ее у выхода из кондитерской, чтобы позвать на свидание. И каков результат? Она меня отшила.
«В другой раз» — так и сказала. Вот только это уже и был другой раз.
Еще с университетских времен я для себя решил: две попытки позвать девушку на свидание — вполне достаточно. Если нравлюсь, согласится, а нет — ну, я ж не маньяк какой, чтоб заделаться сталкером и обивать пороги той, которой я на фиг не сдался.
Все эти игры «приблизить — отдалить» давно не для меня. Все куда проще: да — да, нет — нет.
К тому же я понимаю, что значит фраза «другой раз» из уст девушек. Что называется, плавал, знаю. В переводе на русский она звучит так: «Я не хочу отказывать прямо, буду кормить „завтраками“, пока сам не отстанешь».
Ладно, не хочет — не надо. Не бегать ведь мне за ней в самом деле.
Однако из головы никак не идут ее большие серо-голубые глаза и пухлые манящие губы. И нежный голос. И тонкая талия. И улыбка.
Черт. Я откладываю в сторону ручку, которой незаметно для себя ритмично стучу по столу.
Так, хватит, Тимур. Оставь девушку в покое. Насильно мил не будешь.
Но интуиция тут как тут, сигнализирует: что-то упускаю.
Что именно?
Может, я неправильно ее понял? Что, если у нее была серьезная причина отказаться?
Она ведь сообщила, что торопится. Вдруг у нее, и правда, какие-то проблемы? Куда она постоянно так торопится? Не девушка, а сплошная загадка.
И почему промолчала? Сказала бы хоть пару слов.
Хотя… это могло быть что-то личное, то, чем не станешь делиться с едва знакомым мужчиной.
Еще некоторое время я кручу в голове нашу беседу у кондитерской и впервые за долгое время решаю поступиться собственными принципами — уж слишком Аня мне понравилась. Я приглашу ее еще раз.
Так, сегодня понедельник, рабочий день. Наверняка она в кондитерской.
Отлично. Тянуть резину я не стану, встречу ее у выхода в конце дня.
Глава 18. Тебе помочь?
Аня
Я готова к разговору с Давидом.
По крайней мере именно так думала утром.
Но вот рабочий день заканчивается, и я нервничаю все больше. Пульс учащенный, в горле ком, и я постоянно прокашливаюсь. Губы и те сохнут, причем до такой степени, что появились трещинки. Они болят, и я периодически мажу их гигиенической помадой. Жаль, не изобрели такую для раненого сердца. Намазал, и боль прошла.
Что мне скажет Давид в этот раз? Я понятия не имею, и это незнание сдавливает грудную клетку, мешает дышать полной грудью.