Север Гай Михайлович
Четыре бочки чистого золота
Повесть: Детская, Фэнтези, Сказки
Драконы, Луна, крысиные хвостики
В один из ненастных промозглых зимних вечеров в трактире на Побережье завязался привычный разговор о Драконе и сокровищах, которые он охранял.
Погода на этот раз выдалась особенно неприветливая. За дверью злился и хулиганил ветер, волны пенились на берегу, тяжелые мокрые тучи неслись над водой. Наступали сумерки, настолько холодные и угрюмые, что к обычному часу за столом в трапезной собралось всего несколько человек — на улицу никто не совался.
Обычно, даже зимой, здесь в гомоне было не разобрать слова. Огромный стол напротив огня облепляли завсегдатаи и проезжие — те, кто жил в городе наверху и те, кто причаливал к старой каменной пристани под скалой, шлялся по кабакам, рассказывал небылицы, глушил бочонками грог, выбивал кому-нибудь глаз, в ответ терял зуб и продолжал путь по бурному зимнему морю.
На этот раз непривычную тишину полупустого трактира нарушал только грохот ветра за дверью и разговор вполголоса. Сегодня здесь были: пара матросов с Южного берега (капитан пережидал шторм в Замке на скалах, за бокалом крепкого с Герцогом); еще пара матросов с северной стороны (два дня назад они опоздали на свой корабль и теперь слонялись повсюду, пытаясь наняться хоть куда-нибудь); старик, который проводил здесь каждый день независимо от погоды (и все же никто не знал, как его звать и где он живет); еще два мальчика.
В очаге трещал веселый огонь, под потолком уютно моргала лампа, из кухни вкусно пахло. Старикан допрашивал матросов-южан, отхлебывая грог из огромной кружки.
— А капитан у вас кто? Соленая Крыса?
— Ну да-а...
— Зна-аю... А боцман? Лысая Борода?
— Ну да-а...
— Зна-аю... А идете, поди, опять на Острые скалы?
— Ну да-а...
— Зна-аю... И, понятно, через Мертвую зыбь?
— Ну да. А как еще скажешь?
— На прошлой неделе там опять затянуло корабль. — Старик покивал с некоторым удовлетворением. — Зыбь и летом место гиблое, а зимой подавно. Зимой тонут больше, а ходят в десять раз меньше. А вот Остров быстрее, и поспокойнее?
— Поспокойнее... Ты, старик, рехнулся? — хмыкнул матрос-южанин и стукнул по столу кружкой. — Быстрее-то оно, конечно, намного. Но спокойнее? Кому спокойнее? Ха-ха-ха!
Матросы-южане и матросы-северяне переглянулись, кивая.
— Что «ха-ха-ха»? — Старик оглядел всех по очереди. — Дракона боитесь? Сынки. Нет там никакого Дракона.
— Ага, ага, — ощерились в ответ матросы. — Может быть, скажешь, драконов вообще не бывает?
— Не бывает конечно. Я вот, например, живу сколько лет, а не видел ни одного.
— Рассказывай! — гаркнул матрос-южанин и опять грохнул кружкой. — Да я сам видел Дракона, и не раз!
— Рассказывай. — Старик прищурился. — Какой же он?
— Ну, не знаю... Я его ночью видел. То есть не его, а как он летит, и слышал. Такой страшный! Огонь и грохот! Пролетел — такой шквал, нас чуть не перевернуло. Прошлой зимой видел. Кстати, недалеко от вас. Как вы тут живете, ближе всех к Острову?
— Так и живем. Потому что не Дракон это был. — Старик продолжал отхлебывать грог маленькими глотками.
— Ха-ха-ха! А кто же? Наш Крыса? Да выпей он целую бочку, никогда так не загремит. Вонять, правда, будет покрепче дракона.
Матросы радостно загоготали.
— Что за вздор! — вмешался в разговор мальчик, который сидел у края стола и прислушивался. На его круглом припухшем лице застыло брезгливое раздражение. — Драконы не воняют!
— Хм. — Старик обернулся к мальчику. — А тебе почем знать?
— Да так. Был я на Острове, раз несколько. И Дракона вашего видел.
Теперь все обернулись к мальчику.
— А что, правда летом он целый караван спалил? — спросил матрос с севера.
— Враки.
— Но ведь был караван, и сгинул! Не мог же он утонуть, в конце концов, целиком? Летом в наших морях штормов не бывает. Ну уж при мне не было. А я не первый год...
— А-а-а. — Мальчик поморщился, отмахнулся. — Про то как пропадают караваны, надо спрашивать не у драконов. Я еще не про то слышал. А у Дракона на Острове пещера с сокровищами, и там у него всякого золота в тысячу раз больше, чем все увезти смогут, вместе. Ему до ваших караванов как...
— Ну, это и мы слышали, — сказал старик, хлебнув грог. — И что стережет их уже четыре тысячи лет слышали, и что если к нему привезут девственницу...