Они двинулись по коридору, старательно перешагивая кости, ребра и черепа.
— Это все Дракон их? — спросила Мита без обычной своей жизнерадостности. — А нас он не-е-е... Ужас какой.
— А нас-то за что? — удивился Лепа, круглое лицо которого уже заметно сияло в отблесках таинственного огня. — Нам ведь сокровища нужны для дела, не просто так. Да и не все, а четыре бочки. Да и то слишком... Да и потом, драконы не едят мяса.
— А что они едят? Морскую капусту они...
— За-мол-чи! Молчать! Заткнутся!
Наконец прошли коридор и вышли к огню. Мита замерла от восторга, прижав кулачки к груди. Они оказались в огромной гулкой пещере, стены и потолок которой едва рисовались в огне большого открытого очага. На очаге в котелке бурлила вода. А за огнем, за языками пламени, в круге света лежала огромная голова Дракона и грустно смотрела на шахматную доску. На доске была расставлена партия.
— Привет, старик! — радостно поздоровался Лепа. — Это я, Лепа! Свои!
— Вижу, вижу... Привет, привет... Как там твои оболтусы? Не утопили еще тебя? Не сдуло еще твоего лопоухого к морским собакам? Или куда их там у тебя сдувает.
— Помаленьку, — прокряхтел Лепа. Он обогнул пламя, уселся на пол рядом с доской и погрузился в партию. — Ты черными? Плохо твое дело. Тут пахнет вилкой, причем очень сильно. Вот сюда тебе не пойти... И сюда тебе не пойти... И сюда тебе не пойти, и вообще тебе никуда не пойти. Не узнаю тебя. Что-то ты невеселый какой-то?
Дракон шмыгнул носом, так, что пламя в очаге едва не прибило.
— Чаю вот решил вскипятить, — проговорил он в нос, не сводя золотых зрачков с доски.
Потом наконец приподнял голову и пронзил взглядом Миту с Шедой, которые стояли на пороге пещеры и не решались пройти к очагу.
— А это с тобой кто? — просипел он. Из темноты за головой показался кончик хвоста. Сверкнув драгоценными чешуинками, он указал на ребят. — Вы вообще, проведать старика, или по делу?
— Проведать по делу. — Лепа махнул рукой Мите с Шедой, чтобы те подошли к огню и уселись рядом. — Знаешь что, сдавайся ты лучше... Без толку тут.
— И не подумаю, — хмыкнул Дракон. — Я вообще-то белыми.
— А зачем тогда доску перевернул?
— Эх Лепа, Лепа... — Драконья голова чуть качнулась. — Тысячу лет играю в эту загадочную игру, и тысячу лет пытаюсь понять, что же все-таки за ней кроется? Да ладно.
Кончик хвоста вылетел из темноты и отодвинул доску в сторону.
— Ты что это, расхворался? — посетовал Лепа. — Насморк у тебя страшный, и голос вот-вот пропадет.
— Не говори, угораздило, — прохрипел Дракон, следя сверкающими зрачками за тем, как ребята в почтительном отдалении рассаживаются у очага. — Представь, даже корабля сейчас не спалю... Нет, спалю, конечно, спалю, но только раза со второго-третьего. Особенно, если корабль мокрый. Старость, сам понимаешь, радости мало. Бывало, лет шестьсот-семьсот назад, что зима, что буря, что стужа... Налетишь на какой-нибудь город, рыкнешь, от камней только и угольки. А сейчас... Извиняюсь!
Драконья голова отвернулась и кашлянула. Из пасти вылетела алая молния, хлестнула жаром по стене пещеры. Пламя в очаге померкло, на ребят рухнул горячий шквал. Шеда даже пригнулся от ужаса. Раскаленное пятно в камне стены остывало, медленно угасая.
— Кашель что-то замучил, — угрюмо сказал Дракон. — Чайком вот решил полечиться.
— Слушай! — не усидела Мита и кинулась к голове.
Из мрака тотчас же вылетел сверкающий кончик хвоста и остановил девочку в пяти шагах от драконьей пасти.
— Не подходи слишком близко, дитя, — прохрипел Дракон в сторону, стараясь не опалить девочки. — Я, конечно, сейчас не в форме, но ближе пяти шагов не подходи. Обгоришь.
— У тебя есть малиновое варенье и одеяло? — спросила Мита обеспокоенно. — И вообще, как же ты лежишь здесь на камне, когда у тебя простуда?
— Мита, — сказал Лепа, сдерживаясь. — Драконы спят на камнях, понимаешь? Драконам не полагается одеял, понимаешь ты или нет?
— Да?! — возмутилась девочка, притопнув ногой. В отблесках очага глаза ее сверкали жестко и решительно. — С таким насморком? С таким кашлем? Думай, что говоришь. Эх, если бы я только знала! Ну ничего, вот только вернусь домой, и сразу обратно. У меня такое замечательное малиновое варенье! Нянюшка варит, лучше всех на всем Побережье. Одеяла, правда, у меня такого огромного нет, но мы что-нибудь придумаем... Паруса твои, Лепа, если бы не мокрые были...
— Одеяла не нужно, девочка, — сказал Дракон грустно. — У меня снизу броня, она теплая... А вот варенье бы пригодилось.