Новый Орлеан был территорией США только с 1803 года, а Луизиана получила статус штата лишь в 1812 году. Зная, что доминирующая французская община новоорлеанских купцов и луизианских плантаторов презирает недавно прибывших янки, захватчики надеялись привлечь на свою сторону древнее население. На самом деле креолы в большинстве своём были бонапартистами, считавшими Соединенные Штаты меньшим злом по сравнению с Англией. Но Эндрю Джексон не был полностью уверен в их лояльности, поэтому 16 декабря он ввел в Новом Орлеане военное положение. Новогодняя артиллерийская дуэль, в которой многие орудия обслуживали франкоговорящие, несколько успокоила его, но он по-прежнему с нетерпением ждал две тысячи кентуккийских ополченцев, которые плыли вниз по Отцу вод и ожидались ежедневно.[15]
Прибывшее 4 января подкрепление оказалось разочарованием. Замерзая в рваной одежде, кентуккийцы не имели палаток и одеял, чтобы укрыться от стихии. Хуже того, только 550 из них были вооружены. Из-за того, что отдел снаряжения не захотел платить за доставку грузов самым быстрым способом, их оружие и боеприпасы добрались до Нового Орлеана только после завершения крупного сражения. Джексон с отвращением шутил, что впервые в жизни видит кентуккийца «без ружья, колоды карт и кувшина виски».[16] Он снабдил часть бойцов разным оружием из арсенала, хранившегося в Новом Орлеане на случай восстания рабов. Пакенхем, к которому тем временем прибыло два полка подкреплений, пострадал от скупости своего правительства ещё больше. Поскольку адмиралтейство не предоставило запрошенные мелкосидящие суда, британцам пришлось переправлять людей и припасы на большие расстояния с кораблей на берег на гребных лодках — изнурительная и медленная работа для моряков. В результате солдаты страдали от нехватки всего, включая боеприпасы и продовольствие.[17]
Пакенхем не мог рассчитывать на то, что его люди будут терпеть такие условия бесконечно долго; ему нужно было прорваться к убежищу и припасам Нового Орлеана. Джексон, понимая ситуацию так же, решил, что если он не сможет защитить город, то скорее предаст его огню, чем позволит британцам занять его.[18] Пакенхем разработал сложный план атаки. Он должен был переправить значительные силы под командованием полковника Уильяма Торнтона через Миссисипи, чтобы захватить американские пушки на правом берегу и перебросить их на собственные линии Джексона. На противоположном конце поля боя он отправит часть своих вест-индийцев и другую легкую пехоту, чтобы проникнуть в болота и развернуть левый фланг американцев. Одновременно он предпримет два наступления через плантацию Чалметт против главной линии обороны Джексона. Чтобы перебраться через канал Родригеса и перевалить через бруствер, каждый штурм должны были возглавить войска, несущие фашины (пучки сахарного тростника для заполнения рва) и лестницы. На бумаге это был правдоподобный план. На практике скоординировать все это было весьма проблематично.
Атака на западном берегу Миссисипи началась с опозданием из-за трудностей с переправой войск через реку. На восточном берегу у наиболее важных штурмовых сил возникли проблемы с поиском фашин и лестниц. Командир подразделения, которому было поручено их установить, подполковник Томас Маллинз, посчитал, что его людьми жертвуют ради самоубийственной миссии, и в обиде не выполнил приказ и не выяснил, где хранится оборудование. Возможно, подозрения Маллинса были обоснованными: Поскольку его солдаты были ирландцами, их могли посчитать расходным материалом. (Другое подразделение, которому было поручено установить фашины и лестницы, было вест-индийским.) Но его пренебрежение долгом было явно ошибочным и дорого обошлось его делу.[19]
15
Remini, Battle of New Orleans, 31, 58, 132. О недоверии между Джексоном и креолами см. в статье Joseph Tregle, «Andrew Jackson and the Continuing Battle of New Orleans», JER 1 (1981): 373–94.
16
Brown, Amphibious Campaign, 133–34; Джексон цитируется в Reilly, British at the Gates, 287.