Та лишь что-то недовольно пробурчала и перевернулась на другой бок.
— Тут пришел какой-то человек с оружием.
— Мирна, ты ненормальная, спи, — пробормотала Мирта.
— Да чтоб у меня глаза лопнули, перед палаткой стоит человек и держит в руке калашников.
Хмурая соня наконец открыла глаза и посмотрела.
— Ох, е-мое! — изумилась она.
— Парень, не знаю, какие у вас здесь обычаи, — сказала Мирна с укором, — но у нас сначала пьют кофе.
— Кофе? Вы получите кое-что покрепче, чем кофе, — снисходительно усмехнулся Домагой и тут же понял, что при этом вовсе не выглядел убедительно.
От Мирны это тоже не укрылось.
— Вообще-то, в нем нет ничего особенного, — разочарованно сказала она Мирте.
— А чей калаш? — спросила Мирта с любопытством, приподнявшись на локтях, чтобы получше рассмотреть оружие Домагоя.
— Н-н-не шевелиться! — запинаясь, проговорил Поскок.
— Н-н-не шевелюсь, — издевательски отреагировала Мирта.
— Румынский, — сообщила Мирна, — с передней рукояткой.
— Откуда ты знаешь, что не венгерский? — возразила Мирта. — Они тоже ставили рукоятки спереди.
— Да брось ты, — возмутилась Мирна, — венгерская рукоятка просто дрянь, она же пластмассовая.
— Обе дрянь — и венгерская, и румынская. Зачем они вообще присобачили эту говенную рукоятку? Калаш и без нее отлично лежит в руках.
— Да, точно, — согласилась Мирна, — передняя рукоятка выглядит на нем как сиськи на курице.
— По мне, так самый красивый — финский.
— Финский калаш я никогда не видела.
— Ох, просто загляденье, — вздохнула Мирта. — Весь черный, с ребристой затворной рамой.
— Эй, вы, а ну тихо! — нервно прикрикнул Домагой.
— Ты слышишь, он хочет, чтобы было тихо, — удивилась Мирна.
— А не то ты стрелять будешь, да? — уточнила у парня Мирта.
— Стреляй в грудь, трус! — сказала Мирна, изображая патетическое презрение, и выкатила грудь, прикрытую футболкой.
Домагой облизал пересохшие губы и переступил с ноги на ногу.
— К-к-кто вас сюда прислал?
— Кто нас сюда прислал? — удивленно повторила Мирта.
— Это глупый вопрос, спроси что-нибудь другое. — Мирна сделала вид, что рассердилась.
Тут несчастный Домагой понял, что не сможет противостоять хорошо подготовленному в боевом отношении и численно превосходящему противнику, и решил вызвать подкрепление.
— Ху-у-у! Ху-у-у! Ху! — прокричал он в сторону дома, подражая крику ночной птицы.
— Ты слышала? Прямо как птица кричит! — с восторгом отметила Мирта.
— Ху-у-у! Ху-у-у! Ху! — с отчаяньем повторил младший Поскок.
— Давай мы тоже так, — предложила Мирна.
— Ху-у-у! Ху-у-у! Ху! — прокричал Домагой в третий раз.
— Ху-у-у! Ху-у-у! Ху! — отозвались вместе Мирта и Мирна.
— Ху-у-у! Ху-у-у! Ху! — уже чуть не плача, хукнул Домагой снова.
— Ху-у-у! Ху-у-у! Ху! — весело ответили ему девушки.
В дверях дома на другой стороне ущелья наконец-то появился старый Йозо. Оценив ситуацию, он бросился обратно за оружием.
— Ну теперь посмотрим, кто над кем посмеется, — с облегчением выдохнул Домагой.
— Дело дрянь, мы влипли, — шепнула Мирта Мирне.
— Мне бы пописать, — сказала Мирна и приподнялась.
— Не шевелиться! — приказал Домагой, угрожающе поднимая оружие.
Мирна вернулась в исходное положение.
— Никаких «пописать», пока не прибудет делегация на высшем уровне, — грустно объяснила ей Мирта.
Буквально минутой позже во дворе показались Йозо и два близнеца: отец со своим старым автоматом, его сыновья с израильскими ручными пулеметами для уличных боев — и через огороды и поля широким быстрым шагом направились в сторону палатки. По всей долине было слышно, как отец орал на Звонимира:
— Как это так, почему тебя не было на посту? Где ты был?
— Я заснул!
— Заснул? Заснул??? Едрена вошь… Вот сейчас как врежу тебе!
Мирна еще издали увидела мужчин и повеселела.
— Это они! — заявила она.
Потом встала и, не обращая больше никакого внимания на Домагоя с его румынским калашниковым, в футболке, которая едва прикрывала ее попу в миниатюрных трусиках, вышла из палатки и радостно замахала обеими руками Бранимиру и Звонимиру.
— Юху! — крикнула она. — Мы же обещали, что найдем вас!
— Парнишка, ты должен мне пиццу! — радостно добавила Мирта, которая тоже протиснулась между стенкой палатки и вынужденного стать охранником младшего Поскока и теперь указывала пальцем на Бране.